Насколько создание единого мусорного оператора способно исправить крайне непростую ситуацию с отходами, сложившуюся в обоих регионах?

Своей точкой зрения делится председатель Совета Санкт-Петербургского экологического союза, председатель Комитета по экологической, промышленной и технологической безопасности Союза промышленников и предпринимателей Санкт-Петербурга Семен Гордышевский.

О несоответствии

Корр.: В мусорную реформу Ленобласть окончательно вступила в ноябре 2019. А Санкт-Петербург до сих пор работает по старым правилам (по заявлению губернатора Беглова, реформа в Петербурге начнется с лета 2021). Это несоответствие, конечно же, порождает массу проблем, ведь город вывозит свои отходы на полигоны своего соседа.

Так, накануне Нового года зам. главного прокурора Ленобласти Владимир Ерофеев предостерег руководство полигонов принимать твердые коммунальные отходы (ТКО) напрямую от питерских перевозчиков. Это следовало делать только через областного регионального оператора – Управляющую компанию по обращению с отходами Ленинградкой области.

Однако питерские, на которых и приходится львиная доля мусорного вала, областному оператору, что называется, ничем не обязаны. Короче, после обращения в Смольный (правительство Санкт-Петербурга) городских перевозчиков, пожаловавшихся на закрытые ворота полигонов, Владимир Ерофеев в пожарном порядке отменил ограничение. Иначе сидеть бы нам всем сегодня по пояс в мусоре…

– Казалось бы, исходя из сказанного, существование единого оператора на оба региона – правильное решение? – задаю вопрос Семену Гордышевскому.

О монополизме

С.Г.: Несоответствие в сроках начала реформы в двух соседних, тесно взаимодействующих субъектах федерации – стратегическая ошибка. Но решение о едином операторе неправильное в любом случае.
Единый оператор, даже если речь идет об одном субъекте федерации, – искусственно созданный монополист. Ведь в одном лице он объединяет сразу и оператора, и регулятора.

Операторы заключают договоры с полигонами и производителями отходов, решают какую часть мусора будут сортировать, какую перерабатывать, выбирают технологии, а то и строят свои площадки для переработки и размещения. Такое вот сообщество активных участников рынка обращения с отходами делает его конкурентным и жизнеспособным.

В функции регулятора входит формирование тарифов, выдача лицензий, надзор за отсутствием правовых и технологических нарушений при перевозке и переработке отходов. Что принципиально важно, регулятор должен быть заинтересован в снижении объема образующихся отходов, поскольку основной императив закона «Об отходах производства и потребления» – предотвращение и уменьшение образования отходов. Созданная же система единого регионального оператора, совмещающего обе функции, делает его кровно заинтересованным в росте мусорного вала, поскольку он ведет к росту его прибылей.

О ценах

Что привлекательно в ситуации с независимым регулятором – он должен контролировать тарифы и не допускать их необоснованного роста, ибо услуги оплачивает население, а он отстаивает государственный интерес, то есть интересы граждан.

В условиях монополизма наблюдается рост тарифов. Дело в том, что единый регоператор заключает договоры с действующими перевозчиками, полигонами на кабальных условиях. То есть с граждан и бизнеса берут по полной, а полигонам и перевозчикам достаются крохи. Поэтому доходы такого субъекта рынка можно охарактеризовать как необоснованную наценку или незаработанную прибыль. Бороться с повышением тарифов единый оператор, естественно, не будет.

Вот вам результаты отсутствия конкуренции. Растут объемы ТКО, поднимаются тарифы, никто не озабочен переработкой отходов. И вы, как образователь мусора, ничего не сможете сделать, поскольку у вас нет иного выбора, как заключить договор с назначенным сверху юрлицом.

О законе

Казалось бы, стоит ли обсуждать систему единого оператора, утвержденную законом «Об отходах производства и потребления»? Стоит. Никто не запрещает высказывать свое отношение к действующему нормативному акту. А также вносить в него поправки. Ведь в декабре 2019 были приняты поправки, приравнивающие сжигание отходов к утилизации, т.е. переработке. Увы, поправки эти нельзя назвать улучшающими закон, скорее наоборот.

Не случайно на них негативно отреагировали российское экологическое сообщество и опытные эксперты. Тем не менее, поправки были внесены и в беспрецедентно спешном темпе приняты. К сожалению, мы получили реальное продолжение…

О мусоросжигании

Так АО «РТ-Инвест», пролоббировавшее принятие ГД тех самых поправок, уже готовится пожинать урожай. Ведь плата за обращение с отходами, которую вносит каждый из нас, включает в себя и статью «переработка». Что, учитывая вышеупомянутое новшество, становится тождественным мусоросжиганию. То есть теперь региональные операторы обязаны часть собранных денег перечислять на поддержку процесса сжигания, строительство мусоросжигательных заводов (МСЗ).

Что получим в итоге? Рост объема отходов, увеличение тарифов, отсутствие переработки, плюс ухудшение качества атмосферного воздуха в мегаполисах, где население и без того страдает от «плохой экологии».

Справка «Беллоны»: 14 мая стало известно о планах «Ростеха» возвести не менее 25 новых МСЗ, которые, если эти планы будут осуществлены, должны появиться в агломерациях с населением не менее 500 000 человек, а также в крупных туристических центрах.

Ни дать, ни взять, – дорога в ад, причем, оплаченная за деньги населения.

Вот к чему приводит монополизм, вот почему я считаю, что от единого оператора эффективного результата в деле обращения с отходами ждать не приходится. А если объединятся операторы Петербурга и Ленобласти, получим монополизм в квадрате.

О конкуренции

Так ли нужно нам мусоросжигание? Или переработка Питеру не под силу?

Есть в Петербурге один из крупнейших на Северо-Западе операторов АО «Автопарк №1 «Спецтранс». Один из его проектов – завод первичной обработки отходов мощностью 100 тыс. тонн на Старообрядческой улице Санкт-Петербурга. Это пример того, что может оператор на конкурентных условиях.

Больше таких сооружений – и львиную долю отходов города можно бы было пускать в переработку, а в область везти только «хвосты». При этом значительно бы разгрузились областные полигоны. «Хвосты» же безопасно ждали бы своего часа – появления новых эффективных технологий переработки.

Справка «Беллоны»: На заводе «Спецтранса» производится переработка и сортировка предварительно не сортированных ТКО, то есть смешанного мусора. Действительно, эта технология позволяет выделить из отходов и переработать часть вторичных ресурсов, которые в противном случае отправились бы на мусоросжигательный завод или полигон.

Однако, по мнению ряда природоохранных организаций и движений, например, движения «РазДельный Сбор», для большей эффективности извлечения из ТКО полезных фракций необходимо внедрять систему раздельного сбора отходов у населения. Это связано с тем, что изначально отобрать вторичные ресурсы существенно проще, чем пытаться их выделить из смешанного мусора. Кроме того, часть вторичных ресурсов при попадании в «общую корзину» теряет свои полезные свойства (например, макулатура при взаимодействии с пищевыми отходами), становясь частично или полностью непригодной для последующей переработки.

Но опыт завода на Старообрядческой не только не тиражируется – ему всё время препятствуют отказами в выдаче необходимых согласований. Создается впечатление, что самостоятельные, независимые, креативные компании-переработчики не находят поддержку у городских чиновников.

Больше года сообщество экспертов, в том числе и я, работало над созданием системы обращения с отходами Петербурга и области. Мы предлагали сформировать эффективный рынок, рыночную конкуренцию для операторов, грамотную деятельность регулятора, соответствующий законодательству выбор приоритетов. Это самый короткий путь выхода из кризиса, к которому так уверенно сегодня движется город. Но нам по-прежнему навязывается монополизм.

О «наилучшей» технологии

В 2016 году в России вышел сборник по наилучшим доступным технологиям (НДТ) «ИТС 9-2015». В нем мусоросжигание было определено одной из таковых. До сих пор не могу понять, почему. Главный признак НДТ – снижение негативного воздействия на окружающую среду. Так вот на входе этой технологии имеем отходы 4-5 классов опасности, то есть низших классов. А на выходе получаем токсичные золу и шлаки (2-3 классы опасности) и выбросы (1-3 классов). К тому же получаем огромные выбросы парниковых газов. Это явно не снижение, а увеличение негативного воздействия на среду обитания.

Кроме того, стоимость электроэнергии, полученной на МСЗ, крайне высока. Если при сжигании килограмма газа можно получить 12 кВт*ч электроэнергии, дерева – 2,2 кВт*ч, то для отходов эта цифра составляет 0,7 кВт*ч. То есть нетоксичные отходы будут превращены в кучи токсичной золы, шлаков, которые уже необходимо будет изолировать от среды обитания. МСЗ государству еще придется дотировать (!), поскольку из-за высокой стоимости наработанных киловатт-часов они будут нерентабельны.

Можно ли такую технологию отнести к наилучшим?

О легком бизнесе

Понятно и очевидно: монополисты стремятся к легкому, неконкурентному бизнесу, гарантирующему доходы на ближайшие десятилетия. Единый оператор всецело укладывается в эту концепцию. И чем крупнее проект, тем больше доходов окажется у монополиста. Недавно «РТ-Инвест» заявил о планах строительства в РФ 25 МСЗ общей стоимостью 600 млрд рублей.

Считаю, что вся эта история – про алчность и невежество. Город не готовится к раздельному сбору ТКО. А зачем заморачиваться, когда люди, принимающие решения, ведут мегаполис через молоко информационного тумана к мусоросжиганию?

Петербургские власти не раз заявляли, что МСЗ в городе строиться не будут. Но общий регоператор только приблизит эту опасность. Как только туман рассеется, мы с вами увидим проекты заводов с трубами, рассеивающими в атмосферу Петербурга опаснейшие токсиканты, а все новые горы отходов, как и планируется монополистом, будет только расти…