На закончившейся в середине февраля переговорной секции в Женеве будущий текст пост-киотского соглашения, уже получившего неофициальное название «Парижский протокол», перешел из категории «элементы черновика будущего соглашения» в официальный статус черновика соглашения. В результате, переговорщики утвердили 86-страничный документ, в котором говорится «о долгосрочных принципах действий».

«Главное, что есть вполне работоспособный официально принятый переговорный текст, в него уже ничего вносить нельзя, только изымать и упрощать», – считает глава проекта «Климат и энергетика» WWF России Алексей Кокорин. – «Порядок упрощения текста в целом понятен – спорные вещи принципиального характера (например, равное по статусу участие стран) будут описываться в соглашении столь общими фразами, что устроят все стороны, если же общая фраза не может быть найдена, то будет «включаться» добровольность действий, например, страны будут иметь возможность, но не обязанность, подать численные вклады по финансам и т.п. Спорные вещи более технического свойства будут из соглашения изымать и оставлять на будущий этап выработки правил его реализации, которые будут приниматься дальнейшими решениями. Однако все сказанное выше не означает, что процесс будет легким, есть масса вещей, касающихся финансово-экономические позиций тех или иных стран, за которые будет идти тяжелая борьба». 

Важнейшее отличие нового документа от Киотского протокола заключается в том, что новое соглашение «вбирает» в себя уже озвученные планы стран по сокращению выбросов, а не строится от единой глобальной цели снижения выбросов в мире в целом. Предполагается, что цели по сокращению выбросов будут предлагаться странами каждые пять лет. При этом, как отмечают эксперты, страны, по сути дела, просто берут свои национальные цели снижения выбросов, добавляют «сопряженные» выгоды (например, чистый воздух, как в случае Китая или новые технологии) и предлагают скорректированные цифры.
Намного большую роль в новом документе будут играть вопросы финансовых потоков, направленных на помощь в снижении выбросов и адаптации к изменению климата, – прежде всего от развитых стран к развивающимся. Напомним, одна из конкретных целей в области климатического финансирования – $100 млрд в год к 2020 году.

Развивающиеся страны продолжают требовать, чтобы в новом соглашении были зафиксированы численные обязательства отдельных развитых стран по финансам, в то время как развитые страны не хотят брать ответственность на себя, предпочитая говорить о коллективной ответственности. Кроме того, они выступают за то, чтобы взносы в Зеленый Климатический фонд шли от всех государств с высоким уровнем экономического развития (в том числе, от Южной Кореи, Китая, ряда арабских стран Персидского залива).

Перспективами сбора необходимой суммы к 2020 также пока остаются неясными. Как отмечает ряд международных исследований и экспертов, многое зависит от способа подсчета средств. Так, еще в декабре 2014 года в Лиме был представлен документ, обобщающий оценки всех потоков климатического финансирования за 2010-2012 годы. По данным отчета, общий объем финансирования в зависимости от методики подсчета (то есть от того, что можно отнести к исключительно климатическим мерам, а что к мерам, имеющим смешанное действие) составил от $40 млрд до $175 млрд в год, из которых $30-35 млрд шло из государственных источников, а $5-125 – из частных.

Однако большая часть развивающихся стран настаивает на том, чтобы именно государство, а не частные источники, заняло лидирующие позиции в выделении денег в Зеленый Климатический фонд.
Отметим, что большинство развитых стран также выступают против деления стран на группы в новом соглашении, а на переговорах в Женеве США выступили с предложением составить новые списки государств в зависимости от уровня экономического развития (РФ также уже давно предлагала «обновить» принципы их группировки, принятые в Киотском протоколе).
При этом судьба новых форм рыночных механизмов по-прежнему остается неясной – развитые страны выступают за их наличие, ряд государств Латинской Америки (прежде всего Боливия) высказываются резко против.

В Женеве Бразилия и Чили предложили включить в новое соглашение инструмент, аналогичный киотскому механизму чистого развития (МЧР+). Согласно предложению страны с финансовыми обязательствами смогут засчитывать только денежные средства, потраченные на покупку единиц МЧР+, но не сами купленные единицы, которые будет запрещено засчитывать в качестве выполнения своих обязательств по выбросам.

Критики считают, что в условиях отсутствия финансиовых обязательств отдельных стран, подобная схема, ввиду ее малой привлекательности для «доноров», вряд ли будет работать. Механизмы, аналогичные ПСО (в которых, напомним, участвовала и РФ) пока по-прежнему не обсуждаются, так как до сих пор не ясно, останется ли в новом соглашении понятие стран с переходной экономикой.
Более важную роль в новом соглашении начинают играть и вопросы адаптации. По словам Алексея Кокорина, это объясняется все меньшими шансами достичь целевого показателя в 2С (от доиндустриального уровня), после которого, по мнению ученых, на планете могут начаться необратимые изменения в природных системах (пока динамика глобальных выбросов следует траектории на 3,5С или 4С).