Photo: www.greenworld.org.ru
По инициативе «Беллоны» в Сосновом Бору накануне Нового года состоялся выездной семинар, в котором приняли участие представители третьего сектора, местной администрации и Госкорпорации «Росатом». Собравшиеся пытались выяснить: что же все-таки Росатом планирует строить в Сосновом Бору? Насколько открыто атомное ведомство при осуществлении своих планов перед местными жителями? Что делать для более широкого информирования заинтересованной общественности?
Что такое ПЗРО
Пункт захоронения радиоактивных отходов низкой и средней активности, согласно проекту, будет представлять из себя тоннель, заглубленный под землю на 60-70 метров. Его длина должна составить 1,2 км, а диаметр – 14,2 м. (Если исключить наклонный ствол тоннеля, то максимальный объем, который может быть заполнен РАО, составляет около 150 тыс. куб.м.) Разместить его планируется в промзоне Соснового Бора, в районе бывшего Ленспецкомбината «Радон» (новое название – Ленинградское отделение ФГУП “Предприятие по обращению с радиоактивными отходами “РосРАО” Госкорпорации “Росатом”). То есть будущий объект долговременного хранения опасных отходов будет находиться примерно в километре от берега Финского залива. Планируется, что в течение первых 6-10 лет в могильник будут загружено 50 тыс. кубометров отходов.
Названы также и основные поставщики отходов: Ленинградское отделение филиала «Северо-Западный территориальный округ» ФГУП «РосРАО», ЛАЭС-1, ЛАЭС-2, другие областные предприятия.
Инженерные изыскания по ПЗРО начались в 2011 году, проектирование началось в 2012-м, а строительство инфраструктуры объекта планируется в 2013-2015 годах. Общие инвестиционные затраты, включая строительство и эксплуатацию ПЗРО, составят 6,1 млрд. рублей.
Откуда «дровишки»?
Итак РосРАО планирует строить отнюдь не рядовой объект, а один из первых крупнейших могильников в России. Причем, с неясным списком поставщиков. Директор проектного офиса «Создание систем обращения с РАО» Госкорпорации «Росатом» Александр Абрамов заявил, что общий объем захоронений отходов может превысить 250 тыс. кубометров. (Не понятно, если могильник рассчитан на 50 тысяч, то как туда впихнут 250 тыс. кубов?)
– Известно, что потенциально наиболее крупный поставщик радиоактивных отходов – ЛАЭС-1 – пишет в своих замечаниях член рабочей группы, эксперт «Родного Берега» Геннадий Полтораков, – но РАО, которые будут образовываться при планируемом выводе энергоблоков из эксплуатации, ЛАЭС-1 намеревается перерабатывать и хранить собственными силами».
В то же время, как сказано в ОВОС, ПЗРО в основном строят для принятия отходов при выводе из работы блоков ЛАЭС (при выводе АЭС, как предполагается, будет образовано около 400 тыс. кубов). Но так как эксплуатация ЛАЭС-1 продлевается, то нет необходимости спешить и строить ПЗРО к 2016 году. Иначе до вывода ЛАЭС-1 ПЗРО будет заполнено неизвестно чем и откуда. Тогда встает вопрос – куда будут девать отходы с выводимой ЛАЭС-1? Этот вопрос не проработан, и почему-то руководство ЛАЭС никак не связывает будущий вывод из эксплуатации станции с проектируемым ПЗРО. Как получилось, что в ОВОСе названы обе ЛАЭС – 1 и 2, – при полном неведении её администрации, непонятно. Что и настораживает общественность.
– В настоящее время отсутствуют утвержденный сценарий вывода из эксплуатации ЛАЭС-1, – отмечает председатель «Зеленого мира» Олег Бодров, также являющийся членом Рабочей группы. – Неопределенность плана вывода из эксплуатации ЛАЭС и отсутствие его синхронизации со сроками строительства ПЗРО и началом его заполнения РАО могут привести к отходу от заявленной концепции строительства и способствовать тому, что в ПЗРО будут захоранивать РАО из других регионов России».
Другими словами, члены Рабочей группы, представляющие интересы общественности, так и не поняли: откуда же в строящийся ПЗРО в Сосновый Бор повезут отходы?
Низкоактивный плутоний?
Впрочем, не меньше озабочена и их коллега по РГ, начальник отдела природопользования и экологической безопасности администрации Соснового Бора Наталья Малеванная.
– При прочтении первого варианта ОВОС у меня возник вопрос, – рассказывает Наталья Борисовна. – Если речь идет об отходах средней и низкой активности, причем тут разогрев глин вокруг контейнеров? Термическая реакция имеет место при хранении высокоактивных отходов. Я включила свой вопрос в сводную таблицу замечаний, но на него ответа так и не получила – из второй версии ОВОС абзац про разогрев просто убрали. Как это понимать? Такой стиль работы нас не устраивает.
Да, и к скорректированному – второму – варианту ОВОС у главного эколога города остались вопросы. И дело не только в исчезнувшем абзаце. В разделе описания отходов она опять нашла упоминание про высокоактивные РАО.
– Как же так? – комментирует Наталья Малеванная. – Ведь поначалу речь шла только об отходах низкой и средней активности? Правда, впоследствии Валерий Сорокин – главный инженер проекта ПЗРО – признал, что наличие высокоактивных отходов в материалах ОВОС – техническая ошибка, которая должна быть устранена.
Такая легкость объяснений наводит на мысль о том, что к проекту отнеслись не добросовестно и так же недобросовестно его могут и реализовать. Создается впечатление, что в рядах заказчика и исполнителя то ли согласья нет, то ли понимания, чего же они хотят. По крайне мере, как следует из ОВОС от 14 октября 2011 года в составе РАО предполагается захоронение плутония (Pu239), имеющего вклад до 80% среди α-излучателей (ОВОС, табл. 4.3, стр. 66). То есть в могильнике, как выясняется, планируется и захоронение отходов, содержащих плутоний, что коренным образом меняет требования к безопасности и срокам его последующей эксплуатации.
До полной ясности с проектной документацией сегодня далеко. «После первого рассмотрения варианта ОВОС у членов Рабочей группы к документу было 69 замечаний, – говорит Наталья Малеванная. – Ко второй версии документа только у меня – 22 замечания».
Информация не для всех?
Сосновый Бор, в промзоне которого действуют четыре реактора РБМК, пять опытных военных реакторов, завод «Экомет-С» по переплавке радиоактивного металла, уже упомянутый Ленспецкобинат «Радон», плюс сооружаются два новых блока ЛАЭС-2 мощностью 1200 Мвт каждый, явно перегружен объектами «мирного атома». При этом, по сути, согласия на сооружение могильника у города и горожан пока не спрашивал никто, решение в лице МВК взяла на себя область.
– Понимая, что ПЗРО – дополнительная нагрузка на нашу территорию, администрация города обратилась с письмом к главе Росатома Сергею Кириенко с просьбой проведения комплексной экологической оценки, чтобы определить существующую сегодня нагрузку на население и окружающую среду, а также оценить возможность строительства ПЗРО, – говорит Наталья Малеванная.
И такая оценка была проведена, точнее были подготовлены два ее варианта. Первый сделал Радиевый институт им. Хлопина (ГК «Росатом»), второй – независимый Межотраслевой экспертно-сертификационный научно-технический и контрольный центр ядерной и радиационной безопасности. И, по словам Малеванной, эти оценки заметно отличаются.
К сожалению, убедиться в этом мы не смогли, поскольку на обеих стоит гриф «Конфиденциально». То есть с ними могут ознакомиться только члены Рабочей группы, но никак не общественность, горожане.
– Причина в том, что в этих документах имеется информация, имеющая отношение к одному режимному объекту, находящемуся в Сосновом Бору, – пояснил представитель Департамента по работе с общественностью ГК «Росатом» Вадим Титов. – Но найти возможность довести до общественности основную часть данных нужно. Надо подумать, как это сделать.
Почему опять Сосновый Бор?
– Согласен с замечаниями, ПЗРО – не тот объект, который позволяет формальный подход к процедурам ОВОС, – резюмировал итоги заседания Вадим Титов. – Госкорпорация это понимает и в настоящее время формирует поручения РосРАО доработать ОВОС. На все вопросы должны быть получены ответы. Если вы считаете, что формат Рабочей группы для обсуждения проекта недостаточен, можно организовать семинар …
– Не один, а ряд семинаров, – поддержала его Наталья Малеванная.
На том и порешили. И вопросов, которые бы хотели обсудить общественные активисты, еще немало. К ним, к примеру, относятся также и геология выбранного участка – а он со всех сторон опоясан подземными водотоками, и климатический аспект, связанный с подъемом в перспективе уровня мирового океана, и «социалка» – пока неясно, какие преимущества может получить Сосновый Бор от строительства такого объекта и др.
Что в сухом остатке?
Итак, оказалось, что даже соблюдение всей процедуры обсуждения ОВОС не гарантирует информационной открытости проекта. Число вопросов к ОВОС практически не уменьшилось. Что признал и представитель Росатома. Инициатива «Беллоны» в данном случае оказалась своевременной.
– Непонятно также, почему Сосновый Бор стал сосредоточием такого количества объектов атомной энергетики, – говорит председатель правления ЭПЦ «Беллона» Александр Никитин. – Это что – единственное в России место, где можно строить могильники? При этом местным жителям, которые не получают никаких преференций в виде налогов за дополнительные нагрузки, трудно объяснить, почему они должны соглашаться на это. Поэтому мы здесь.
«Беллона» планирует участвовать в семинарах по ПЗРО, которые готовит местная администрация. А также, в свою очередь, намерена провести анализ законодательной составляющей строительства ПЗРО.