Госбюджет позволяет выделять не более 0,5 миллиардов. Пользователи же, в основном, используют только ресурсы и возможности реки, не обнаруживая намерений остановить ее деградацию. На территории Волжского бассейна ежегодно образуется около 42 миллионов тонн токсичных отходов, из них лишь 13 процентов обезвреживается или перерабатывается. Большая часть из 300 предприятий химической, металлургической, оборонной промышленности, находящихся на берегах Волги и ее притоках, сбрасывают свои стоки через устаревшие очистные сооружения, а то и совсем без всякой очистки. Полвека назад вода в Волге считалась питьевой, а сейчас самоочищаемость реки снизилась в сотни раз.

По данным кафедры ЮНЕСКО НГАСУ за последние тридцать лет бактериальное загрязнение воды в Волжском бассейне возросло в десять тысяч раз. Наибольшая опасность — в насыщенности волжской воды солями тяжелых металлов. Местами концентрация ионов тяжелых металлов превышает нормативы в три-семь раз, а под Астраханью — в десять.

По данным российско-голландского проекта «Волга» в волжской воде и донных отложениях присутствуют хлорорганические соединения и полиароматические углеводороды, концентрация которых превышает нормативы более чем в 10 раз, а локально (в некоторых регионах) уровень загрязнения достигает сотен и тысяч ПДК.

Кроме того, жизнедеятельность человека привела к нарушению сейсмологического равновесия. Это и выработка пород: в отвалах сосредоточено до миллиарда тонн отходов производства горно-промышленных работ. И другие производства (сталелитейное, бумажное и т.д.), складируя отходы в каком-то одном месте, каждое из которых образует рукотворные горы, оказывающие неестественное давление на почву. В результате происходит подвижка и изменение структуры верхних слоев земли. Строительство тоже вносит свою лепту. Сейчас уже нередки карстовые провалы, оползневые явления. Искусственные водохранилища тоже оказывают давление на почву. (А между тем, во многих странах на вторсырье построен успешный бизнес: оно более дешево, а иногда и более эффективно, чем природные ресурсы.)

Волга сейчас существует как цепь искусственных водохранилищ — из всех крупных рек мира она больше всего пострадала от всевозможных гидротехнических преобразований, разрушавших естественную экосистему. При разрушении только одной из многочисленных плотин Нижегородской ГЭС — затопление (практически уничтожение) грозит таким крупным городам, как Заволжье, Балахна, Бор, заречная часть Нижнего Новгорода. В Горьковском водохранилище девять кубических километров воды, а каждый такой «километр» — это 1 миллиард тонн воды. С учетом амортизации больших плотин и их технического состояния (РАО ЕЭС не дает ни копейки на ремонт и реконструкцию) угроза столь масштабной катастрофы не кажется нереальной. Кстати, Горьковское самое маленькое водохранилище. В Самарском — 60 кубических километров воды, в Рыбинском — 23, в Чебоксарском — 14.

Волжскому бассейну требуются (и срочно!) цивилизованные методы хозяйствования. По мнению заместителя председателя комитета по экологии Госдумы РФ Александра Косарикова, в теории управление Волжским бассейном выглядит предельно просто: создание федерального госучреждения и его последующее акционирование. Депутат уже подготовил ряд предложений по созданию РАО «Волга», и сейчас их рассматривает министр экономического развития и торговли РФ Герман Греф.

Сначала предполагается сосредоточить все имущество, связанное с водным хозяйством (в том числе зоны отдыха вдоль берегов реки), в одних руках — ФГУП. Затем планируется полная инвентаризация хозяйства и оценка стоимости мероприятий, направленных на возрождение Волги и дальнейшее грамотное развитие территории Волжского бассейна.

Сейчас различные территории и объекты Волжского бассейна находятся в ведении Минпромнауки, Минприроды, Минтранспорта и множества субъектов РФ. Но министерства и ведомства — плохие хозяева, считает Косариков, поэтому завершением программы должно стать акционирование предприятия.

Да только когда это приватизация проводилась с природоохранными целями? Наоборот, акционеры отдают свои деньги для того, чтобы получить прибыль — побыстрее и побольше. Не секрет, что добыча нефти происходит в России хищническими методами, без глубокого бурения. «Снять сливки» и исчезнуть.

Планы приватизации Волги получили резко отрицательную оценку экологов.

— Государство просто снимет с себя всю ответственность за водные ресурсы, — считает координатор движения «Поможем реке» Елена Колпакова. — Произойдет потеря контроля над ними, в том числе и общественного. Как результат — ухудшение состояния Волги. Появится еще один монополист. Пойма реки, пляжи, водоохранная зона — все окажется в частной собственности. Из всего будет извлекаться выгода. Подготовка питьевой воды станет дороже.

Действительно, что помешает монополисту бесконтрольно повышать цены, мотивируя это, скажем, дороговизной природоохранных мероприятий. Александр Косариков считает, что такой вариант хозяйствования и управления водными ресурсами станет юридически возможен после принятия нового Водного кодекса. Правда, я не обнаружила в этом документе ни одной зацепки для приватизации Волги. Там говорится, что все водные объекты, кроме обособленных, находятся в федеральной собственности; в собственности граждан и юридических лиц могут находиться только обособленные водоемы (непроточное озеро, пруд) (ст. 11). Не думаю, правда, что это остановит «приватизаторов»: протолкнут через Думу поправку соответствующую, долго ли умеючи…

Кстати, в прежнем Водном кодексе в частной собственности могли находиться только искусственные водоемы — пруды, бассейны. А теперь, выходит, можно и озеро приватизировать? Местные жители купаться, рыбу ловить будут по билетам. Туриста, зачерпнувшего котелком водицы, арестуют? «Общее водопользование на обособленных водных объектах, находящихся в собственности граждан и юридических лиц, допускается в случаях и на условиях, установленных их собственником» (ст. 17, п. 4). Похоже, это первый шаг к повсеместной приватизации водного фонда.

Налицо стремление к максимальной централизации полномочий по управлению водными ресурсами, что может привести к ухудшению качества этого управления.

Это одно из нововведений, вызвавших возмущение экологов. Есть и другие. Теперь разрешены в водоохранных зонах рубки промежуточного пользования (аналогичные по своим параметрам рубкам главного пользования) (ст. 73). Хотя даже детям известно, что вырубание деревьев по берегам способствует обмелению рек. В этой же статье говорится, что если водоохранная зона больше ста метров, то на этом расстоянии от водоема (100 м) можно размещать дачные и садово-огородные участки. У Волги водоохранная зона 500 метров — так это как бы и не считается теперь? Можно в ней огородик развести, удобрить как следует, и бытовые отходы есть куда свалить, а помои куда потекут? Да в речку.

Наконец, ширина водоохранных зон и защитных полос устанавливается только за пределами территорий городов и других поселений. На территории же поселений границы водоохранных зон устанавливаются исходя из конкретных условий планировки и застройки. То есть практически отменяются. То-то радость градостроителям! Где дом построили, там и будет кончаться водоохранная зона. А кто-нибудь еще ближе к реке построит — и граница туда переместится. А что же будет с реками-то, с озерами городскими? По-видимому, разработчиков Кодекса это не волнует.

Разрешается и предоставление в пользование лесов, находящихся в водоохранных зонах и прибрежных полосах водных объектов. Правда, по согласованию с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (УФОИВ) (ст. 74). Но за этим при большом желании дело не станет. У нас все согласовывают. Лишь бы денег у заказчика хватило.

Есть в новом Водном кодексе и несколько «плюсов». Скажем, ст. 10 «Гласность водопользования»: любое лицо вправе ознакомиться в УФОИВ с решениями о предоставлении водного объекта или его части в пользование, с содержанием заключенных договоров водопользования. А УФОИВ в течение пяти рабочих дней должен предоставить информацию или выдать в письменной форме мотивированный отказ, который можно обжаловать в суде. То есть отказ может быть, в принципе, так хорошо замотивированным, что суд признает его законным?

Второй «плюсик» — установление знаков на границах водоохранных зон водоемов.

И, наконец, третий, самый большой «плюс»: для выработки рекомендаций по ведению водного хозяйства могут создаваться бассейновые советы из представителей УФОИВ, органов исполнительной власти субъектов РФ, органов местного самоуправления, водопользователей и общественных организаций. Вся территория РФ делится на десять бассейновых округов. Наш — Волго-Каспийский (бассейны рек Волга и Урал).

Экологи считают, что ситуацию, в которую попала наша Волга, может улучшить только бассейновое (комплексное) управление. Бассейновый совет, в который помимо представителей власти будут входить ученые-эксперты, общественность, экологи. Ранее большинство стран управляло своими водными ресурсами в рамках административных единиц. Со временем, однако, стало ясно, что управление более эффективно в гидрографических границах речных бассейнов. Так и происходит сейчас во Франции, Испании, Голландии, США, Великобритании, Австралии и некоторых других странах.

Вот основные принципы французской системы: 1. Бассейновый комитет отвечает за водную политику (планирование и ставки платежей). 2. Разработка Генерального плана. На уровне подбассейна (притока или части речного бассейна) может быть создана локальная водная комиссия, отвечающая за разработку местного генерального плана. 3. Исполнительным органом является водное агентство (их во Франции шесть). 4. Принципы «загрязнитель платит» и «пользователь платит», то есть «вода платит за воду» — полное покрытие расходов в области управления водными ресурсами.

Во Франции Бассейновый комитет и Водное агентство являются независимыми и находятся под административным надзором Министерства окружающей среды и под контролем Министерства финансов. Другие министерства, вовлеченные в управление водными ресурсами, имеют своих представителей в Бассейновом комитете. Правоприменение в водной сфере (контроль, лицензирование, нормы, штрафы) находится в компетенции государства и его региональных или местных органов.

В России речные бассейны пока не являются единицей управления водными ресурсами. Управление действует в рамках административных границ. Правда, есть Бассейновые водные управления (БВУ), но они не отвечают за подготовку и проведение политики управления водными ресурсами в рамках речного бассейна. Организация, за это отвечающая, вообще отсутствует. Платежи за воду и загрязнения существуют, но принцип «вода платит за воду» не реализуется, поскольку эти платежи поступают как налоги в единый бюджет. Раньше загрязнители перечисляли деньги в областной экофонд, который мог использовать их в природоохранных целях. Но это положение отменили несколько лет назад — когда вообще отменили Госкомэкологию. И река у нас платит за что угодно, только не за помощь себе.

И последний нюанс: в структуре Министерства природных ресурсов (МПР) РФ, на которое возложены теперь природоохранные обязанности, нонсенс — что охраняю, то и использую — отделы, относящиеся к управлению водными ресурсами, рассеяны по различным службам, что может стать серьезным препятствием для эффективного комплексного управления водными ресурсами.

Но ведь если у нас чего-то нет, это не значит, что не будет никогда. Просто надо сделать так, чтобы было. МПР еще в 1998 году обратилось с просьбой в Европейский Союз за консультациями в области управления водными ресурсами. Поддержка была оказана через проект ЕС «Тасис». Предварительные предложения активно обсуждались с МПР и другими заинтересованными сторонами с августа 2000 по февраль 2001 года. По второй стадии проекта — организации управления речным бассейном в пилотном регионе (бассейне Оки) — документы тоже были предоставлены. Но за последние годы никакого движения в этом направлении не замечено.

И все-таки, думается, нельзя допускать приватизации Волги. Результат возможен только один в этом случае: вырастим еще одного олигарха. А все наши олигархи варварски истощают природные ресурсы страны, набивают карманы и швейцарские банки и гордо удаляются в сторону Забугорья с чувством исполненного долга. Очевидно, по отношению к своим детям и внукам, которые будут жить в цивилизованной стране с чистыми реками, пышными лесами и работающим законодательством.