Сегодня в городе Рославль Смоленской области проходят общественные слушания по проекту сооружения второй Смоленской АЭС.

На общественное обсуждение выносится документ, подготовленный заказчиком проекта, ОАО «Концерн Росэнергоатом», входящим в госкорпорацию «Росатом». Документ, утверждённый первым заместителем генерального директора ОАО «Концерн Росэнергоатом» Владимиром Асмоловым, называется: «Смоленская АЭС-2, Энергоблоки №1, №2, Предварительный вариант материалов оценки воздействия на окружающую среду размещения, сооружения и эксплуатации АЭС (этап размещение)», далее — ОВОС.

На самом деле, этот документ не вполне соответствует своему названию. Росэнергоатом, провёл не беспристрастную и правдивую оценку воздействия атомной электростанции на окружающую среду и здоровье людей, а своего рода обоснование необходимости строительства новых реакторов.

Об этом прямо упоминается во введении, где сообщается, что выполнена не оценка воздействия, а «экологическое обоснование размещения, сооружения и эксплуатации Смоленской АЭС-2» (ОВОС, лист 5).

ВВЭР-ТОИ — все ли решения обоснованы?

Из документа, по крайней мере, понятно, что именно ОАО «Концерн Росэнергоатом» намерен строить на Смоленщине:

«В рамках Смоленской АЭС-2 предусматривается разработка проекта технологии ВВЭР на основе проекта ВВЭР — ТОИ (типового оптимизированного, информатизированного), выполненного в современной информационной среде, и соответствующего требованиям ядерной и радиационной безопасности. Каждый энергетический блок предусматривается мощностью 1255 МВт в составе реакторной установки типа В-510 и тихоходной одновальной конденсационной турбины типа ARABELLE™ производства OOO «АЛЬСТОМ Атомэнергомаш» по лицензии «Alstom».

Разработка проекта Смоленской АЭС-2 выполнена на базе проектных материалов разработанных для проектов ВВЭР-ТОИ, АЭС-2006 с максимальным учетом опыта полученного отраслевыми организациями при разработке последних проектов АЭС, основанных на технологии ВВЭР (проектов с РУ В-320, проектов Нововоронежской АЭС-2, АЭС «Куданкулам», АЭС «Бушер» и АЭС «Белене»).

В рамках проекта Смоленской АЭС-2 разработана четырехпетлевая реакторная установка В-510 на базе оборудования и схемно-режимных решений РУ проекта прототипа В-392М» (ОВОС, лист 13, книга 1).

К сожалению, разработчики ОВОС не упомянули важный для понимания ситуации факт, а именно то, что ни реактор ВВЭР-ТОИ, ни его прототип, реактор ВВЭР-1200 В-392М пока в металле нигде не реализованы. Соответственно, нет опытных доказательств, того что все «схемно-режимные решения РУ» являются правильными, что все расчёты проведены корректно, что учтены все нюансы, рассмотрены все режимы работы такого сложного инженерного сооружения, которым является реакторная установка.

Что получается, когда в конструкции реактора есть изъяны и он не на всех режимах безопасен, мир узнал 26 апреля 1986 года.

Проблема обоснования безопасности АЭС с реактором ВВЭР-ТОИ состоит именно в том, что ни такого реактора, ни его полномасштабного прототипа не существует. Фрагменты, элементы конструкции действительно были испытаны, но всё вместе в реальном масштабе никогда не было собрано — реакторная установка не проработала ни дня, ни секунды.

Можно верить, что разработчики всё предусмотрели, что новая АЭС будет работоспособна и безопасна, а можно и не верить. Доказательств, кроме теоретических выкладок и расчётов нет. Опыт говорит, что атомщики часто преувеличивают достоинства своих установок, что на практике ни российский реактор в Чернобыле, ни американские и японские реакторы на АЭС Фукусима-1, не смогли обеспечить должную степень безопасности.

Принцип предосторожности, да и здравый смысл говорит о том, что не стоит принимать на веру утверждения о высокой безопасности невиданной АЭС.

Вопрос, удачен ли выбор турбины, и не применит ли держатель лицензии режим санкций, постоянно расширяемый Евросоюзом в отношении энергетических отраслей России, оставим за рамками рассмотрения.

Информация о радиоактивных отходах отсутствует

Кроме вопросов безопасности, проект новой АЭС вызывает вопросы относительно судьбы новых ядерных и радиоактивных отходов, которые неизбежно появятся при работе реактора.

В ОВОС не даётся оценка количества радиоактивных отходов (РАО) и отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), нарабатываемых ежегодно или за весь срок работы станции. По опыту работы существующей Смоленской АЭС можно заметить, что за 30 лет на трёх реакторах образовалось огромное количество РАО — 446 тысяч 200-литровых бочек с отходами и 3,5 тысячи контейнеров невозвратных защищенных контейнеров (НЗК) по полтора кубометра каждый.

Эти цифры официально признаны Росатомом, данные содержатся в ОВОС КП РАО, обсуждение которого состоялось в Рославле в прошлом году, о чём Беллона подробно рассказывала.

Логично предположить, что сравнимые количества РАО будут образовываться и на Смоленской АЭС-2.

ОВОС не даёт количественных оценок объёмов и изотопного состава радиоактивных отходов. Не приведена классификация радиоактивных отходов по действующему ФЗ-190.

В ОВОС подробно описываются предусмотренные проектом установки обращения с РАО — концентрирование, цементирование для жидких радиоактивных отходов (ЖРО), сортировка, сжигание, прессование для твёрдых (ТРО).

Документ не содержит главного – ответа на вопрос сколько опасных отходов будет произведено, и что с ними предполагается делать.

«Радиоактивные отходы хранятся в специально оборудованном железобетонном хранилище (блоке хранения ТРО) наземного типа, входящем в состав здания переработки и хранения 00UKS. Вместимость хранилища обеспечивает прием на хранение твердых и отвержденных низко- и среднеактивных отходов, образующихся за десять лет эксплуатации двух энергоблоков АЭС (с возможностью последующего расширения объема хранения еще на 50 лет эксплуатации атомной станции), а также высокоактивных отходов, образующихся за 60 лет эксплуатации двух энергоблоков АЭС». (ОВОС, лист 31, книга 1).

Таким образом, предлагается временное хранение сотен тысяч бочек с новыми отходами. Логично предположить, что временное хранение со временем придётся перевести в постоянное, а потом и в захоронение – непосредственно около промплощадки новой АЭС. По крайней мере, именно такое решение принято на Ленинградской АЭС.

«Организация хранения ТРО обеспечивает извлечение упаковки отходов из отсеков хранилища с применением штатной технологии и транспортно-технологического оборудования, принятые для загрузки упаковок для дальнейшего хранения за пределы АЭС» (орфография и пунктуация оригинала: ОВОС, лист 31, книга 1).

Что может означать «хранение за пределы АЭС» — не ясно. Но пока не указано, что речь идёт о сотнях тысяч радиоактивных бочек. Такие фразы в ОВОС вполне могут обмануть несведущую общественность на предстоящих сегодня слушаниях.

Уран или газ?

Важно понять, не только, что именно хотят соорудить атомщики, но и необходимо оценить и возможные альтернативы.

Необходимо вывести из строя старые и опасные РБМК-1000, это не вызывает сомнений. Такая цель и провозглашается атомщиками: «Целью сооружения энергоблоков № 1 и 2 Смоленской АЭС-2 является своевременное замещение энергоблоков Смоленской АЭС после окончания срока их эксплуатации в 2022 и 2024 годах соответственно» (ОВОС, лист 7, книга 1).

Но цель по замещению мощности выводимых из эксплуатации старых и опасных реакторов Смоленской АЭС может быть достигнута не только путём строительства новых реакторов. Современные парогазовые установки сооружаются намного быстрее, чем АЭС. Они стоят дешевле, у них выше КПД, а при нынешних ценах на уран и на природный газ, электроэнергия у работающих на газе электростанций дешевле электроэнергии АЭС.

В Докладе Беллоны «Об экономике российской ядерной электроэнергетики» показано: «электричество ядерных электростанций уже сейчас стоит дороже потребителю, чем то, что вырабатывают газовые станции. … Государство предоставляет отрасли практически бесплатный капитал, несет непокрытые страховыми премиями атомные риски, в значительной степени участвует в прямом финансировании ядерного топливного цикла».

Вот как ОАО «Концерн Росэнергоатом» пытается объяснить, почему использование природного газа для замещения мощностей Смоленской АЭС следует исключить: «Использование газа, как экологически наиболее чистого вида топлива, принимается в первую очередь для обеспечения растущей потребности в тепле. Ограничения по использованию газа на новых электростанциях для производства электроэнергии диктуются ресурсными условиями, высокими и постепенно растущими ценами на газ на мировом рынке и стремлением увеличить его экспорт» (ОВОС, лист 8, книга 1).

Данное утверждение не обосновано. Не существует введённых законом, распоряжением правительства, или иным нормативным документом «ограничений по использованию газа на новых электростанциях для производства электроэнергии».

Действительно, природный газ идёт на экспорт, но его в России достаточно — именно поэтому производители природного газа ищут возможность выхода на новые рынки, в Китай и Японию. Представителям атомной индустрии выгодно сравнивать АЭС именно с экологически опасными угольными электростанциями. Именно поэтому разработчики ОВОС АЭС раз за разом исключают из рассмотрения вариант замещения реакторов газовыми электростанциями.

В случае замещения выбывающих мощностей Смоленской АЭС немаловажное значение имеет то, что через Смоленскую область проходит газопровод в Беларусь. На подстанции Смоленская вполне возможен отбор дополнительных объёмов природного газа. Так что, в случае если из-за проблем с графитовой кладкой реакторы РБМК-1000 Смоленской АЭС начнут останавливаться, как это случилось с РБМК-1000 Ленинградской АЭС, быстро заменить выпадающие мощности можно будет именно за счёт строительства современных ПГУ, а не невиданных реакторов ВВЭР-ТОИ.

Представитель Беллоны участвует в общественных слушаниях, и будет следить за ходом событий.