Сегодня на секции Красноярского экономического форума (КЭФ) поучаствовал в дискуссии о системе мониторинга качества окружающей среды. Хотя «поучаствовал» громко сказано, поскольку за две предоставленные минуты «поучаствовать» невозможно – поэтому, наверное, просто послушал, о чем говорили другие.

Сразу надо сказать, что вопрос мониторинга и доступа к его результатам очень важный – и в первую очередь для всех жителей больших и малых промышленных городов.

Итак, дискуссия касалась двух отдельных, но в то же время связанных между собой проблем – самой системы экологического мониторинга и информационной системы, с помощью которой распространяются результаты этого мониторинга. Впечатление такое, что обе эти системы как по отдельности, так и вместе, работают плохо, многие выступающие отметили это и назвали причины, почему, по их мнению, так происходит.

Первая причина лежит в плоскости слабой законодательно-нормативной базы. Участники дискуссии подчеркнули, что нет четких и конкретных требований, как должна быть устроена система мониторинга на всех уровнях – государственном, региональном, корпоративном и общественном.

Законами установлены общие требования и принципы (но очень слабо и недостаточно), а подзаконные акты практически не раскрывают четкие и однозначные механизмы того, что должна собой представлять и как должна быть организована работа по мониторингу на всех уровнях.

По крайней мере, директор департамента экологии ГМК «Норникель» Станислав Селезнев честно сказал, что они не совсем пока понимают, как должна быть организована и как должна работать система мониторинга на предприятиях в таких больших компаниях как та, которую он представляет. Тратить огромные средства, не имея четких координат того, что надо создать, неэффективно. Поэтому предлагалось начинать с организации пилотного проекта на предприятиях компании, а потом по результатам решить, что и как делать дальше. Такое же предложение поступило и от «РУСАЛа».

На мой взгляд, такие предложения не надо откидывать с порога, поскольку компании заинтересованы в продвижении вопросов мониторинга, но, с другой стороны, никто не может отрицать известный работающий принцип – не решив общие вопросы, зачастую невозможно решать частные, конкретные. Не имея отработанной и продвинутой законодательно-нормативной базы, невозможно организовать экологический мониторинг во всех регионах, компаниях и предприятиях страны. Если каждая компания будет подходить к этому вопросу по «пилотному принципу», то создать общую строго выстроенную систему мониторинга в стране будет сложно.

Здесь необходимо вернуться к вопросу о том, что мониторинг состояния природной окружающей среды на территориях и предприятиях выполняют различные ведомства (Росгидромет, Росприроднадзор, ФМБА, корпоративные службы предприятий и т.д.), и у каждого из них свои цели, задачи и возможности. Все указанные выше службы так или иначе выдают информацию, которая попадает жителям и в официальные отчеты. Не факт, что она является корректной и одинаковой по тем параметрам, по которым информация пересекается.

Мы неоднократно наблюдали ситуации (например, в Мончегорске), когда информация о составе воздуха от Росгидромета отличалась от информации Росприроднадзора. Поэтому в дискуссии и возник вопрос – кому верить и хорошо ли это, когда много источников и субъектов, которые занимаются мониторингом. По моему мнению – заявление представителя Росгидромета о том, что чем больше разных источников мониторинга, тем лучше, достаточно сомнительное.

Отдельный вопрос об общественном мониторинге.

По своему опыту хочу сказать, что слова «хотим контролировать» звучат от жителей при общественном обсуждении любых потенциально опасных проектов. Общественный мониторинг – это одна из форм общественного контроля.

Но весь вопрос заключается в том, как общественные группы или отдельные общественные активисты могут самостоятельно без опоры на какие-то существующие структуры (лаборатории и т.д.) осуществлять мониторинг качества окружающей среды. Если реально, а не для галочки и пиара, то, по моему мнению – не могут практически никак.

Вернее, иногда могут, но только, как говориться «для собственного потребления». Если с «общественными замерами» пойти, например, в суд (мы это проходили) для того, чтобы наказать загрязнителей, то вы должны быть готовы принести суду лицензию на выполнение замеров, доказать, что ваши приборы прошли поверку и исправны, что ваши люди прошли обучение и т.д. Для любой НКО это практически непосильная задача.

Если идти по тому пути, о котором на КЭФ рассказывали коллеги от зеленых, то практически – это путь создания новых «некоммерческих – коммерческих» (или полугосударственных – муниципальных) структур мониторинга. На энтузиазме и волонтерстве такую работу профессионально выполнять невозможно. Здесь, конечно, как всегда, возникают пояснения, что эта структура будет «независима» и т.д., но я всегда скептически смотрю на вопрос «зависимости – независимости», поскольку это достаточно условное состояние любой структуры и человека. Невозможно быть чисто и абсолютно независимым, живя и работая в обществе.

И последнее – на секции КЭФ, конечно, не обошлось без обсуждения вопроса о доступе к информации и, в частности, к информации о результатах мониторинга качества окружающей среды.

Это важная часть обсуждения, поскольку если результаты мониторинга используются только для науки или для статистики, то простым жителям от этого ни холодно, ни жарко. Как наладить информационные каналы, через которые «женщина с коляской» (этот пример был приведен в дискуссии) могла бы получить информацию о том, какой сегодня воздух в ее городе и какое качество воды в кране ее квартиры, – по этому вопросу участники обсуждения к единому решению пока не пришли, поэтому он остается на повестке дня для продолжения дискуссии.

Единственное, председатель комитета Госдумы по экологии напомнил, что недавно принят закон, запрещающий закрывать экологическую информацию и прятать ее под гриф «коммерческая информация». Но и здесь остаются вопросы, поскольку во многих случаях отделить экологическую информацию от той же коммерческой, технологической, технической или другой в чистом виде не всегда возможно. И этому есть примеры, когда две стороны так и не согласились друг с другом, дискутируя о том, к какому виду относиться информация о ядерной и радиационной аварии.

В заключение хотелось бы сказать, что все заботятся о своем здоровье и вряд ли найдется человек, который выступит против того, чтобы осуществлять мониторинг той природной среды, в которой он живет, поэтому система экологического мониторинга должна быть.

Эффективной системы мониторинга, которая бы отвечала всем современным требованиям, на данный момент в России нет.

Для ее создания необходимо в первую очередь изложить и согласовать со многими заинтересованными сторонами требования к самой системе мониторинга и ее информационной системе. Понять, что и как мы хотим иметь. Затем эти требования к системе мониторинга закрепить в законодально-нормативных актах. После чего начинать выстраивать саму систему на всех уровнях, начиная с государственного, используя при этом форму и методику внедрения пилотных проектов и др., о чем шла речь на сегодняшнем обсуждении.

Та система, которая сейчас существует, во многом не устраивает все заинтересованные стороны, в том числе и государство.

19-го апреля в Общественной палате Российской Федерации пройдет круглый стол, на котором обсудят новый федеральный проект «Комплексная система мониторинга качества окружающей среды, где и будет продолжена дискуссия вокруг этой интересной и важной темы.

Комментарий юриста «Беллоны» Виктора Чистякова:

Последняя редакция проекта Постановления Правительства РФ о доступе к экологической информации (от 8 апреля 2021 г.) – «Об утверждении правил размещения и обновления федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления или уполномоченными ими организациями информации о состоянии окружающей среды (экологической информации) на официальных сайтах в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» или с помощью государственных и муниципальных информационных систем, в том числе содержание информации о состоянии окружающей среды (экологической информации) и формы ее размещения)» является составной частью Федерального закона от 09.03.2021 № 39-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об охране окружающей среды» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» (ст. 7 Закона РФ от 21.07.1993 № 5485-1 «О государственной тайне», ст. 5 Федерального № 98-ФЗ «О коммерческой тайне», п 2 ч. 4 ст. 8 Федерального закона от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»). Проект Постановления содержит перечень публикуемой профильными органами власти экологической информации.

В проекте Постановления от 8 апреля 2021 г. указано, что экологическая информация является общедоступной информацией, к которой не может быть ограничен доступ, за исключением информации, отнесенной законодательством к государственной тайне. В то же время п. 9 проекта Постановления устанавливает, что решение о возможности отнесения информации к общедоступной информации, подлежащей размещению субъектами размещения информации в сети «Интернет» или с помощью государственных и муниципальных информационных систем в форме открытых данных, принимается государственным органом или органом местного самоуправления, в результате деятельности которых создается либо к которым поступает соответствующая информация, исходя из принципов полноты и востребованности такой информации.

Таким образом, кроме ограничений об опубликовании информации, которая относится к государственной тайне, проект Постановления оставляет за государственным органом или органом местного самоуправления свободу определения принципов полноты и востребованности при вынесении решения, какую именно экологическую информацию считать общедоступной. Сам проект Постановления понятие данных принципов не раскрывает.