Россия на данный момент одна из немногих стран мира, которые не ратифицировали Парижское соглашение по климату. Произойти это должно в нынешнем году.

Правительством Российской Федерации подготовлен и представлен в администрацию президента доклад о целесообразности ратификации Парижского соглашения. В рамках плана подготовки к ратификации климатического соглашения в 2019 году предусмотрена подготовка проекта указа президента Российской Федерации об утверждении цели ограничения выбросов парниковых газов к 2030 году. При определении этой цели будет проведена детальная проработка возможных сценариев развития экономики с учетом прогнозов выбросов парниковых газов в стране в целом, по отдельным секторам – об этом сообщил в интервью ТАСС советник президента РФ по вопросам климата Руслан Эдельгериев.

В этой связи принятие Закона о государственном регулировании выбросов парниковых газов приобретает особую актуальность. В Совете Федерации уже создана рабочая группа по этому вопросу, и сенаторы готовы включиться в работу.

«В 2019 году предполагается подготовить проект федерального закона о государственном регулировании выбросов парниковых газов, разработать стратегию долгосрочного развития с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года, план по сокращению выбросов парниковых газов в результате обезлесения и деградации лесов, усиления мер по сохранению, устойчивому управлению лесами», – заявил специальный представитель Президента РФ.

Регулирование и сокращение выбросов парниковых газов (ПГ) появилось в повестке дня еще в 1997 году, когда Россия присоединилась к Киотскому протоколу. Меры по их  инвентаризации и мониторингу были намечены Правительством в апреле 2015 года Концепцией формирования системы мониторинга, отчетности и проверки объема выбросов парниковых газов в Российской Федерации, которая предусматривает добровольную отчетность для крупных организаций-источников с годовым объемом выбросов парниковых газов в CO2-эквиваленте, превышающим 150 тыс. тонн. Однако добровольный характер не способствует внедрению углеродного регулирования. Да и самого определения «парниковые газы» юридически пока не существует.

Представленная для обсуждения версия законопроекта – четвертая. Предыдущие редакции документа вызвали негативную реакцию со стороны бизнес-структур и некоторых политиков.

Обсуждение механизмов углеродного регулирования в России затягивалось из-за активных возражений сторонников углеродоемких отраслей. Лидер «Справедливой России» Сергей Миронов заявлял, что закон подорвёт суверенитет России, поскольку в нем «полностью игнорируются национальные интересы экономики РФ и её субъектов хозяйственной деятельности». Оппонентами предыдущих вариантов текста выступали, российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП), Союз нефтегазопромышленников России, Союз производителей энергии.

Последовавшая после снятия проекта федерального закона с обсуждения попытка Минэкономразвития согласовать текст с бизнес-сообществом в лице РСПП ни к чему не привела: стороны стояли на своем.

Но, похоже, ситуация с «законом-долгостроем» теперь сдвинется с мертвой точки. Выступая на очередном съезде РСПП Президент России Владимир Путин отметил, что «недопустимо бесконечно сдвигать сроки отказа от архаичных технологий, пытаться смягчить, закруглить тот или иной экологический законопроект».

Особое место парниковых газов и их регулирования объясняет Руслан Эдельгериев, специальный представитель президента по вопросам климата. По его словам, поскольку СО2 не загрязнитель, регулирование парниковых газов не относится к природоохранной сфере. Именно поэтому «в настоящее время в России создается отдельная сфера регулирования выбросов парниковых газов, направленная на создание экономических стимулов для постепенного сокращения выбросов парниковых газов», – поясняет Эдельгериев.

Он полагает, что проблема парниковых газов давно уже перестала быть проблемой климатической или экологической. «Сегодня это проблема конкурентоспособности экономики и конкурентной борьбы, проблема создания стимулов для новых видов производства и хранения энергии, проблема защиты национальных рынков. То есть вопрос, стоящий в основном в плоскости экономики и энергетики».

Сенатор Геннадий Орденов считает, что закон о выбросах парниковых газов должен предложить новые инструменты стимулирования промышленности обновлять устаревшие технологии, снижать энергоёмкость и использовать новые виды более экологичного топлива.

Представленная общественности новая версия законопроекта отличается от предыдущей, ноябрьской, прежде всего подробным описанием механизмов регуляции. Государственное регулирование выбросов парниковых газов, согласно новому закону, подразумевает установление целевых показателей выбросов парниковых газов как в целом для РФ, так и по секторам экономики, а также выдачу разрешений на выбросы парниковых газов для юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.

Некоторые положения закона, пройдя несколько редакций, претерпели изменения. Важным эксперты считают то, что «источник выбросов парниковых газов» теперь трактуется как процесс, а не как объект. В отличие от предыдущих редакций документ теперь предусматривает, что средства, полученные в виде сбора за выбросы, могут быть использованы на цели финансирования мероприятий по сокращению выбросов.

По мнению генерального директора Центра экологических инвестиций Михаила Юлкина, несмотря на коррективы, к общей концепции регулирования выбросов остается много вопросов.

К примеру, в документе не упоминаются «смягчение климатических изменений», «декарбонизация производства», «переход к низкоуглеродному развитию». Тогда ради чего, задается вопросом эксперт, нужно регулировать выбросы парниковых газов?

При этом в новую редакцию закона попала формулировка о «необходимости обеспечения экономического развития РФ на устойчивой основе», которую требуется учитывать, создавая условия для сокращения выбросов ПГ. Получается, что сокращение выбросов парниковых газов и экономическое развитие как бы друг другу мешают, друг друга ограничивают?

По мнению Михаила Юлкина, на самом деле, углеродное регулирование должно подразумевать особый тип развития, сопровождающийся повышением конкурентоспособности российской экономики в условиях глобального перехода на путь климатически устойчивого низкоуглеродного развития в соответствии с целями и задачами Парижского соглашения.

Второй вопрос, который ставит эксперт: методы регулирования. По его мнению, необходимо различать обязательные требования по сокращению выбросов, которые реализуются в форме выдачи разрешений на выбросы. Они, собственно, и являются инструментами регулирования. А добровольное сокращение выбросов через реализацию соответствующих проектов – это инструмент вовлечения в деятельность по сокращению выбросов тех предприятий, на которые обязательные требования по сокращению выбросов и разрешения на выбросы не распространяются. Этим предприятиям дается возможность добровольно сокращать выбросы путем реализации проектов и продавать достигнутые по проектам сокращения выбросов в виде специальных углеродных единиц тем предприятиям, на которые распространяются обязательные требования и разрешения. А те в свою очередь должны иметь возможность засчитывать приобретенные единицы в счет выполнения установленных требований по сокращению выбросов. Так это работает во всем мире. «И никак иначе это работать не может», – уверен Юлкин.

По его мнению, не стоит облагать сделки по реализации единиц сокращения (поглощения) выбросов парниковых газов налогом на добавленную стоимость. В мире от этой затеи повсеместно отказались. В отношении сделок с единицами сокращения выбросов должен действовать такой же порядок, как и в отношении сделок с ценными бумагами. Важно, чтобы сборы за выбросы в первую очередь направлялись на финансирование проектов по сокращению выбросов парниковых газов – возобновляемую энергетику и энергоэффективность.

Как считает директор программы «Климат и энергетика» Всемирного Фонда дикой природы (WWF России) Алексей Кокорин, законопроект о регулировании выбросов парниковых газов можно назвать «набором возможных инструментов, из которых впоследствии правительство будет выбирать и применять необходимые». По его мнению, углеродное регулирование вводится для стимулирования трансформации экономики в более энергоэффективную и конкурентоспособную.