«А кто это там на лестнице сапогами стучит?»

Накануне выезда в заказник я послал письмо Анне Дмитриевой, менеджеру Nord Stream 2 AG – что строят у деревни Ханике у границ заказника? И она тут же ответила: временный вахтовый поселок на сельскохозяйственных землях. Сейчас ведется поставка и монтаж модулей зданий и сооружений, обустройство внутренних проездов, монтаж оборудования. И приложила к письму фотографии зданий. Выехали мы вместе с Евгением Усовым из Гринпис. У крохотной деревушки Ханике увидели стрелы кранов, огромную кучу свежевырытой земли, над которой то и дело вздымался ковш экскаватора. По снежной целине подошли к сетчатому забору, стали снимать происходящее, на КПП решили подойти после съемки. Едва успели сделать несколько кадров, как к нам подошел рабочий в яркой жилетке – кто такие, что снимаем? Представились, он тут же позвонил по мобильнику – пройдите на КПП, к начальнику охраны. Пошли вдоль забора, увидели прорубь в мелиоративной канаве, от которой вела облитая водой тропа сквозь дыру в ограждении. По ней уже поспешали к нам два человека. Лица у них были ожесточены – они были готовы отразить вторжение. И разговор тут же пошел нервный. Хотя мы сразу же представились.

Быовки Nord Stream 2 AG. Credit: Nord Stream 2 AG

– Журналисты? – рявкнул высокий, здоровенный. – Предъявите задание редакции! Ах, нету? Я вызываю ФСБ, вы находитесь в пограничной зоне. Без разрешения!

И ушел куда-то звонить. А маленький, худой стал нас воспитывать – да какое вы право имеете тут снимать? Без разрешения, такой объект! Оказалось, это были охранники объекта. Когда мы оказались на КПП разговор пошел все такой же – на нервах. Вместе с охранниками были еще какие-то люди. Опять нам грозились ФСБ, опять воспитывали – почему пришли не на КПП? Да вы знаете, какой это объект? Да вы не имеете права ни одного шагу ступить за шлагбаум – это красная зона. Выяснилось, что один из «воспитателей» – начальник строительства Николай Соловьев. Как только мы сказали, что Анна Дмитриева нам подробно описала, что это за объект, что строят они здесь вахтовый поселок для строителей, начальник стремительно подобрел.

– Да что же вы тут секретность разводите, – спросил я его. – Такое впечатление, что вы здесь баллистические ракеты клепаете, а не дома и нужники.

– Да понимаете, – заюлил он, – я отвечаю за свой спектр, вы – за свой. – Где пройдет газопровод, где для него лежат трубы – я не знаю. Я ничего не знаю, мне главное – поселок построить.

– Ну, дайте тогда снять, как идет строительство поселка. Это ведь жилые дома, какие тут могут быть секреты?

И тут опять началась сказка про белого бычка, про не положено, про красную зону и спектр.

В этот момент из помещения КПП пришел здоровенный, на таком поле пахать можно, охранник, наверное, старший смены, он нам не представлялся и, глядя на нас, как вохра на особо опасных зэков, заявил:

– У вас осталось пять минут! Если не уедете – приедет ФСБ.

Идет стройка нового модульного дома. Credit: Виктор Терёшкин

И тут Усов, дока в раздельном сборе мусора, углядел на площадке для мусора разноцветные бачки. И стал просить – ну, дайте я хоть бачки сфотографирую, ведь это здорово, забота об окружающей среде, передовой опыт. В Усовской инициативе хозяева углядели происки империализма. И после долгих препирательств определили ему точку, откуда можно снять мусорку. И чтобы стоял только на ней. Ну, словом – «шаг влево, шаг вправо – считается побег».

Пять минут истекли. Мы сели в машину и поехали по дороге, вокруг которой сверкали на солнце снега. И мне в голову пришли полузабытые строки: «Солнце светит лишь едва, а сквозь узкие ворота все ведут, ведут кого-то на Гороховую, два».

А еще вспомнился репортаж одного журналисты, который был в Сибири на объекте «Газпрома», где он понял, что «Газпром» – это монстр, на территории которого действуют свой закон, режим и порядок. Государство в государстве. Поэтому на второй объект монстра – на другом берегу Луги, прямо напротив вахтового поселка нам заезжать почему-то не захотелось, сняли вывеску и полюбовались на ряды КАМазов и бульдозеров.

«Сначала своих нужно газом обеспечить!»

Наша машина ехала по зимнему лесу, вокруг стояли огромные ели и сосны, густые можжевельники, мы любовались высокими дюнами. А я молился, чтобы машина не села, кое-где в колеях была видна выступившая болотная вода. И щемило сердце – потому что где-то здесь уже весной, после схода снега могут зареветь могучие импортные бульдозеры, но сначала все эти ели-сосны спилят, и в получившейся 80-ти метровой просеке проложат траншею, в которую уложат две нитки мощного газопровода. И грош цена обещаниям газпромовцев, что они бережно пересадят тысячи краснокнижных растений, что не потревожат своими бензопилами и ревущими КАМазами пару орланов – белохвостов на гнезде. Так ведь и после того, как газопровод проведут, по этой широкой просеке будут минимум четыре раза в сутки КАМазы с проверками гонять.

Дом лесничества. Дрова у крыльца. Credit: Виктор Терёшкин

Мы доехали до кромки леса, вышли на лед залива. Снег тут был истоптан следами: лиса ночью гоняла зайца. И такая нестерпимая красота раскинулась кругом, что слезы навернулись на глаза. Торосы сверкали на солнце. Сквозь мелкую воду было видно песчаное дно. Плавали мелкие, тонкие льдинки. И над всем этим великолепием плыл тонкий, мелодичный звон. Это сталкивался лед, подгоняемый западным ветром.

– Вот здесь она и выйдет, эта проклятая труба, – сказал Усов. – И хана будет кольчатой нерпе. И рыбе. Тут же траншею будут бить взрывами. И многотысячные стоянки птиц разгонят. И всю дрянь – химию и чернобыльский цезий со дна поднимут.

Возвращались мы в город, уже завечерело. Над домами поднимались дымки. Возле Лопухинского лесничества остановились. Возле одного из деревянных домов выгружались из старенькой машины трое. Девчушка лет десяти, ее мама и папа.

Я представился, сказал, откуда едем и спросил:

– У вас газ есть?

– Не было, нет, и не будет, – угрюмо сказал мужичок в поношенной куртке. – Все через одно место делается. Сначала своих нужно газом обеспечить, а потом немцам трубу гнать!

«Левая» общественная экспертиза

Мнение Александра Сутягина, главы некоммерческой организации «Мониторинг БТС» (Балтийской трубопроводной системы): 

– Для меня не удивительно, что государственная экологическая экспертиза (ГЭЭ) не заметила заключения нашей общественной (ОЭЭ). Работа с экспертами государственной шла задолго до того как какие-то материалы были поданы Nord Stream 2 AG на ГЭЭ официально. Все эксперты были соответственно мотивированы, никто никаких вариантов трассы переделывать не собирался, общественные обсуждения были организованы крайне формально. Не учитывались реальные ледовые условия в Нарвском заливе. По этой причине не обратили никакого внимания на самый уязвимый период для нерпы – период щенения и выведения детенышей во льду. Не учитывались предложенные альтернативные варианты прохода газопровода. Сказать что тот кто так подтасовывал данные и ОВОС – последние гады, значит ничего не сказать. Трасса была выбрана заранее, а все остальное под этот вариант подгонялось…

Заключение государственной экологической экспертизы никому не доступно, а есть ли оно вообще, существует ли в природе?

24 января Nord Stream 2 AG проводил в Петербурге круглый стол по обсуждению
программы повышения биоразнообразия в Кургальском заказнике и обещал, что опубликует заключение госэкспертизы – но где оно, и где их открытость и пушистость?

Программой повышения биоразнообразия в Кургальском заказнике в качестве компенсации за прокладку «Северного потока – 2» через его территорию предусмотрено не только рыборазведение, но и борьба с борщевиком, лесовосстановление, восстановление болота Кадер.

Анна Доронина, эксперт по флоре:

– Мне кажется, что ГЭЭ уже не было времени рассматривать заключение ОЭЭ. ОЭЭ ведь направили в Росприроднадзор в Москву где-то 16 января, а последнее заседание ГЭЭ состоялось 18. Вопрос не в этом. Вопрос в том, почему ГЭЭ САМА не заметила в проекте то, что заметила ОЭЭ «Эком», а именно, очередную неполноту и недостоверность материалов, многочисленные нарушения законодательства, которые будут при реализации намечаемой деятельности. И ведь эти подлоги мы видим не в первый раз. Почему комиссия ГЭЭ проигнорировала результаты общественных слушаний, в которых про многие нарушения законодательства и неполноту и недостоверность данных было подробнейшим образом сказано, в том числе экспертами, непосредственно работавшими в заказнике и также проверявшими наличие охраняемых видов на планируемой трассе? Экспертам ГЭЭ не хватило квалификации, или они на это закрыли глаза, или их кто-то попросил закрыть глаза на все эти нарушения? Почему они даже не заметили то, что намечаемая деятельность прямо противоречит положению о заказнике, что будет уничтожен ряд видов из Красной книги Российской Федерации и/или Красной книги Ленинградской области? Ведь именно эти виды не подлежат пересадке в силу своих биологических и экологических особенностей.

Щит на месте строительства вахтового поселка. Credit: Виктор Терёшкин

Во второй ОЭЭ (НЦ «Экоэкспертиза», г. Москва) не было ни одного ботаника, зоолога, ландшафтоведа, а те два доктора биологических наук, которые в ней участвовали, имеют совершенно другой профиль деятельности, вообще не связанный с изучением биоразнообразия. Однако стоит признать, что эксперты второй ОЭЭ выдвинули ряд рекомендаций, а по сути замечаний, которые советовали учесть «Норд Стриму – 2» до подачи материалов на ГЭЭ, что, однако, не было сделано. На мой взгляд, вторая ОЭЭ (уверена, что заказанная «Норд Стримом – 2») нужна была, чтобы не получилось двух отрицательных общественных экспертиз. Чудовищен вывод из «Общей оценки проектной документации» ОЭЭ НЦ «Экоэкспертиза»: реализация проекта будет способствовать «восстановлению и сохранению экосистем природного заказника «Кургальский» и других ООПТ региона». Разрушение и уничтожение во имя восстановления и сохранения? Напоминает то, как если бы у здорового человека отрубить руку или ногу, а затем пришить их инвалиду без руки или без ноги.

Прогноз на дальнейшие события у меня такой. Если не вмешаются в расследование заключения ГЭЭ надзорные и правоохранительные органы, то всё пойдёт своим чередом по плану Nord Stream 2 AG .

Ну и конечно надо упомянуть «героев» получившегося подлога: ООО «Газпром-проектирование», ООО «Эко-Экспресс-Сервис», ООО «Сварог», ООО «Экспертная лаборатория гидроинформационные системы», ООО «ФРЭКОМ», ООО «ППП Искусственные сооружения», ЗАО «СтройПроект», АО «АИМБ».

Щит на месте строительства на другом берегу Луги. Credit: Виктор Терёшкин

Елена Глазкова, старший научный сотрудник Ботанического института им. В.Л. Комарова:

– Государственная экологическая экспертиза не заметила аргументированное отрицательное заключение общественной экспертизы, проведённой Центром экспертиз «Эком» региональной общественной организации «Санкт-Петербургское общество естествоиспытателей», потому что не хотела её замечать. Зато, по-видимому, заметила заключение второй экологической экспертизы, проведённой московской Межрегиональной экологической общественной организацией «Независимый центр экологической экспертизы», положительное заключение которой было отправлено в Росприроднадзор 17 января 2018 г. Примечательно, что в составе этой экспертной комиссии нет ни одного биолога! А из 105 страниц заключения 101 стр. – заимствованное из документации Nord Stream 2 AG описание проекта, и только 4 стр. (!) содержат, собственно, оценку этой документации, предложения и выводы… Вызывает недоумение, почему до сих пор не обнародовано заключение ГЭЭ. Ведь компания «Норд Стрим 2» не устаёт везде и всюду повторять, что они за открытый диалог с общественностью…