Вплоть до июля 2012 года позиция российских чиновников относительно перспектив участия РФ во втором периоде Киотского протокола (КП) к конвенции ООН «Об изменении климата» была однозначной: международное соглашение, в котором не участвуют крупнейшие эмитенты парниковых газов, включая Китай, США, Бразилию, Индию и Японию, с точки зрения экологии — бессмысленно. Взамен участия в Киото-2 в конце апреля 2012 года советник президента РФ по климату Александр Бедрицкий направил в Кремль предложение законодательно закрепить «национальную (юридически необязывающую на международном уровне) цель» по снижению выбросов углерода до 2020 года и разработать план действий по ее достижению. Это, как отмечал господин Бедрицкий, «подтвердило бы последовательность российской позиции, в том числе в отсутствие глобального климатического соглашения». В июне помощник президента Эльвира Набиуллина поручила разобраться с предложениями господина Бедрицкого вице-премьера Аркадия Дворковича и при помощи Минэкономики, Минприроды и Росгидромета «представить предложения о целесообразности» утверждения такой цели и плана ее достижения нормативным документом.

Казалось, что решение властей о неучастии РФ в Киото-2 было твердым — до последнего момента к «торговле квотами» относился крайне скептически и Владимир Путин: «Мы должны… развиваться, а не торговать квотами за счет того, что мы можем выбросить вот такой-то объем, а выбросили поменьше» (см. «Ъ» от 28 ноября 2011 года). Между тем летние заседания межведомственной рабочей группы при Минэкономики (в нее входят представители министерств и крупнейших российских объединений бизнеса — «Деловой России», РСПП и ТПП), где обсуждались механизмы и перспективы углеродного регулирования в РФ, как оказалось, не ограничивались лишь рассмотрением предложений господина Бедрицкого. Объем заявок по проектам совместного осуществления российских компаний в рамках первого киотского периода к тому времени уже превысил выделенную правительством квоту в 300 млн тонн (их владельцы главным образом члены РСПП), а компании продолжали делать проекты, сокращения по которым законтрактованы вплоть до 2020 года. Бизнесу удалось убедить чиновников в том, что лишние инвестиции им совсем не помешают — несмотря на падающие цены на рынке ЕС, этот рынок принес РФ уже более €1,5 млрд. «Второй период обязательств по КП — в интересах РФ и российского бизнеса и позволит активно участвовать в том числе и в формировании глобального международного соглашения»,— считает сопредседатель рабочей группы от «Деловой России» Юрий Федоров.

Минэкономики подготовило поправки к постановлению, регулирующие этот рынок, и 1 сентября направило его на согласование в министерства (есть в распоряжении «Ъ»). Он предлагает выделять компаниям часть зарезервированной киотской госквоты (порядка 6 млрд тонн СО2-эквивалента) по усмотрению Минэкономики, а в пояснительной записке указывается «необходимость разработки порядка проектной деятельности во втором периоде действия». Принципиальное согласие на участие РФ во втором периоде КП подтвердили и в Минприроды, указав, что на сегодняшний день МИД формирует окончательную позицию к новому раунду переговоров.

Между тем вопрос о том, каков будет окончательный размер обязательств РФ на второй период (последний раз на июньской конференции в Рио-де-Жанейро Дмитрий Медведев называл цель в 25%), будут ли они закреплены внутренним законодательством РФ и снабжены конкретным планом действий, пока открыт. В середине июля Минприроды отреагировало на поручение Аркадия Дворковича проектом постановления правительства, в котором обозначена цель в 20% — и план ее достижения. Но проект не был согласован.

После напоминаний из Кремля о том, что все сроки вышли, Минприроды подготовило уже проект указа президента, который сейчас согласовывается с чиновниками и бизнесом. Цель осталась прежней — 20%, но план действий пропал. В пояснительной записке к проекту указа содержатся лишь абстрактные рассуждения о том, что необходимые меры есть в отраслевых программах. Выполнить просьбу «Ъ» обосновать цель в 20% вместо 25% сокращений в министерстве так и не смогли, отметив лишь, что дополнительные 5% «будут слишком большой нагрузкой для бизнеса».

«Минус 20% на самом деле нельзя называть целью по снижению эмиссии, поскольку эмиссии РФ все равно будут ниже 20% в 2020 году. Задача для РФ — замедлить ее рост. Минус 20% означает, что до 2020 года выбросы могли бы расти быстрее, чем в докризисный период с 1998 по 2008 год. Даже минус 30% для РФ нельзя назвать амбициозной целью, поскольку и ее можно достичь при частичной реализации цели по энергосбережению и ВИЭ»,— считает эксперт по климату Germanwatch Ольдаг Каспар. «Озвученная премьер-министром цель сократить выбросы парниковых газов на 25% к 2020 году — абсолютно нормальная, которая не грозит российскому бизнесу как минимум до 2020 года, и ее необходимо придерживаться»,— добавляет господин Федоров. За цель в 25% ратуют и в МИДе.

Представители «Деловой России» выступают за внутрироссийские ограничения и постепенное движение к созданию внутреннего рынка торговли эмиссиями. В РСПП, где готовы торговать сокращениями углерода лишь в рамках КП, подобные предложения считают смертельными для углеродоемкой промышленности. Представитель одной из крупных российских промышленных компаний, в свою очередь, обозначил в беседе с «Ъ» суть проблемы: «На самом деле бизнес не верит нынешним чиновникам — все в ужасе от уровня их некомпетентности, а внутреннее углеродное регулирование — потенциально сильная дубина. Дать им этот рычаг — значит подписать себе приговор о том, что решения будут приниматься еще более высокой ценой со стороны компаний».

Источник: Газета «Коммерсантъ», №166 (4951), 06.09.2012.