В присутствии российского президента Дмитрия Медведева и премьер-министра Норвегии Йенса Столтенберга под соглашением поставили свои подписи министр иностранных дел России Сергей Лавров и его норвежский коллега Йонас Гар Стуре.

Переговоры по этому проекту начались еще в 1970 году. Как напоминает российская пресса, в 2007 году удалось подписать соглашение о Варангер-фьорде — Варяжском заливе Баренцева моря — которое предполагает разграничение морских пространств внешней части залива и снимает часть нерешенных вопросов. 

А в конце апреля нынешнего года Россия и Норвегия впервые достигли компромисса по вопросу о разграничении экономических зон двух стран на континентальном шельфе Баренцева моря, открыв путь и для подписания сентябрьского договора и для дальнейшего экономического сотрудничества в самых различных сферах, включая рыболовную деятельность в богатом рыбой регионе Баренцева моря.

Но в первую очередь речь идет об освоении — в том числе, совместном, — нефтяных ресурсов в Арктике. Договор прекращает действие 30-летнего моратория на разработку нефтегазовых месторождений арктического континентального шельфа в так называемой «серой зоне», которая простиралась на 175 тыс. кв. км. Ставшая предметом договора делимитационная линия создает для обеих стран теперь уже неограниченную возможность для нефтегазовых разработок в обширной и до настоящего момента не разведанной акватории бывшего спорного района Северного Ледовитого океана.

«Заключение договора о делимитационной линии обнадеживает, потому что теперь мы можем уделить более пристальное внимание другим проблемам, а также проектам сотрудничества между Норвегией и Россией», — сказал президент Беллоны Фредерик Хауге.

Одна из этих проблем — давно назревшая необходимость решения ряда вопросов по ядерной и радиационной безопасности на Кольском полуострове, а также угроза растущих выбросов загрязняющих веществ «Норильского Никеля», производственные предприятия которого расположены практически у норвежской границы. Хауге также отметил, что теперь у Норвегии есть все рычаги влияния для того, чтобы подтолкнуть своего северного соседа к прогрессу в сфере развития демократических процессов, становления гражданского общества и соблюдения прав человека.

Беллона предостерегает против безудержного бурения в Арктике

Впрочем, при всех возможностях, открывающихся России и Норвегии после подписания договора, нельзя забывать и об ответственности за будущее экологическое благополучие арктического региона. Теперь, когда нефтегазовые ресурсы бывшей спорной акватории оказались в распоряжении двух нефтегазовых держав, велик также и риск нанести непоправимый ущерб экологии Арктики.

Еще в апреле, когда стало известно о достигнутом между двумя сторонами компромиссе по делимитационной линии, норвежская нефтяная промышленность словно ожила в предвкушении скорой прибыли от будущих нефтяных проектов. По словам Хауге, Норвегию тогда захватила нефтяная лихорадка.

По мнению Хауге, прежде, чем в регион придут нефтяные компании с буровыми вышками и нефтяными трубами, к новым районам должны получить доступ ученые, с тем чтобы «мы могли и дальше совершенствовать наши знания об уникальных морских биомах севера», а для этого необходима стратегия устойчивого развития северных территорий.

Хауге напомнил, что не так давно по результатам государственной исследовательской программы «Мареано» (Mareano), координируемой Институтом морских исследований, стало известно об обнаружении учеными девяти новых видов, обитающих у берегов северной Норвегии. Там же были найдены несколько неизвестных до тех пор коралловых рифов. Для всех прибрежных районов Норвегии подобные открытия — не редкость.

«Хотя у нас имеются большие пробелы (в знаниях о северных акваториях), мы уже знаем, что, например, эти районы чрезвычайно богаты сельдью и треской», — говорит Хауге.

«Вместе с (частью бывшей серой зоны) Норвегия получает и серьезную ответственность за ее экологическое благополучие, и мы должны показать России пример того, как нужно правильно обращаться с экологически важными и уязвимыми природными ресурсами. (…) Нельзя сейчас упустить такую возможность добиться более благоприятной экологической политики от России. Новый договор должен использоваться как шанс вывести Россию в правильном направлении в области демократии и защиты окружающей среды, а не для того, чтобы отдать новые области беззащитной Арктики под нефтяные разработки».

Недостаток экологической информации

Немаловажен не только факт чрезвычайной уязвимости экологии Арктики к различным воздействиям промышленной деятельности — не говоря уже о риске повторения тяжелых нефтяных разливов, таких как недавняя катастрофа в Мексиканском заливе, — но и то, что сегодня для понимания возможностей и рисков управления новыми акваториями и России, и Норвегии просто не хватает необходимой экологической информации.

Пока по соглашению между Россией и Норвегией действовал мораторий на освоение спорных районов, Норвегия не предпринимала исследований, направленных на подробное изучение экологии региона. 

Именно эту проблему призывают решить уже сейчас Беллона и другие норвежские экологические НПО — норвежская «Природа и молодежь» (Nature and Youth), «Ассоциация по сохранению природы» (Nature Conservation Association), и другие организации.

Теперь, когда договор о делимитационной линии и сотрудничестве подписан, наступает момент переоценки планов по управлению бывшей спорной акватории Баренцева моря и прибрежной зоне к северу от норвежского архипелага Лофотен, считают экологи.

В этих районах необходимо провести детальное экологическое исследование — именно оно должно стать сейчас приоритетом. А концу сентября Беллона и другие организации обязались выработать совместное заявление с четкими рекомендациями по экологической политике во вновь полученных Норвегией в пользование районах.

«Нужно взглянуть на управление этой обширной новой акваторией в контексте, охватывающем и остальные районы севера. Мы требуем, чтобы в бывшей «серой зоне» провели комплексные экологические изыскания в рамках общего плана управления по Баренцеву морю и акватории Лофотенских островов», — сказал в заявлении Ларс Хальтбреккен, руководитель «Ассоциация по сохранению природы».

По словам Хальтбреккена, «это необходимо сделать прежде, чем принимать какие-либо решения по любым нефтяным проектам в столь важном регионе. Нам нужна новая информация об изменениях климата, проблемах с ледовым покровом и с окислением морских вод, а также о мерах предотвращения и ликвидации нефтяных разливов».

Норвегия готова пойти против собственных климатических обязательств — но ради каких выгод?

В преддверии подписания договора норвежский премьер Столтенберг заявил о скором начале геологических и сейсмологических изысканий в бывшей спорной акватории с целью определить потенциал находящихся там нефтяных залежей. Таким образом, само высшее руководство Норвегии подало сигнал к началу новой «нефтяной лихорадки».

По сообщениям норвежской прессы, всего лишь через несколько часов после того, как стало известно о подписании российско-норвежского договора, Министерство нефти и энергетики Норвегии объявило о том, что готово начать необходимые картографические работы.

Подобная спешка вызвала резкую критику со стороны норвежских экологов. Уже сейчас на севере страны в распоряжении нефтяной промышленности находится рекордное количество участков для ведения поисково-разведочных работ.

«Премьер-министр любит говорить о приверженности Норвегии (делу борьбы с климатическим кризисом). Но у себя дома ему еще придется доказать, что за этим хвастовством стоят конкретные действия. Начать нефтяную разведку на севере значит пойти вопреки принятой в Норвегии климатической доктрине», — так комментирует эту ситуацию Ула Скольвик Эльвевольд, возглавляющий «Природу и молодежь». 

«В Баренцевом море много холодной воды. Вот и нам следует остудить головы и не дать себе впасть в нефтяную лихорадку», — добавил он.

В этом нетерпеливым нефтяным компаниям может помочь хотя бы то обстоятельство, что Баренцево море отличается весьма суровыми природными условиями, мало пригодными для добычи нефти, а для предотвращения нефтяных разливов в подобных условиях требуются такие технологии, которых пока нет в распоряжении нефтяной промышленности.

Кроме того, как писала Беллона еще в апреле, о фактических объемах нефтегазовых ресурсов в норвежской части акватории Баренцева моря известно действительно немного. В 1970-х и 1980-х годах Россия и Норвегия уже проводили в этих районах сейсмометрические исследования, но достоверных оценок содержащихся там запасов нефти и газа не существует до сих пор. По слухам, крупнейшие залежи нефти сосредоточены в Фединском месторождении, которое как раз и стало причиной спора между двумя странами. Но слухи о гигантских запасах и раньше оставались слухами, не подтвержденными реальными фактами.