Например, в России программа массового строительства АЭС одобрена совсем недавно. Однако на пути ее осуществления есть немало трудностей, которые способны покрасить радужные надежды атомной промышленности в черный цвет, что, скорее всего, и произойдет в конечном итоге.

Неудачные «ренессансы» прошлого
В истории пока еще не было ни одного случая, когда широко анонсированные  программы строительства атомных реакторов были бы полностью выполнены – атомная промышленность всегда любила планировать куда больше, чем могла сделать на самом деле. В России первая пост-советская программа развития атомной энергетики в 1992 году включала в себя строительство 26 новых реакторов, а следующая программа в 1998 году — 12 атомных энергоблоков. Каков же результат? К настоящему моменту, начиная с 1992 года, было возведено 3 атомных реактора¹.

При этом, продолжительность строительства и его стоимость стали  рекордными в связи с тем, что вскоре после Чернобыльской аварии строительство всех этих реакторов было заморожено в высокой стадии готовности, а достроены лишь в конце 1990х или позже.

Ситуация, когда обещают много, а делают от силы десятую часть, характерна отнюдь не только для России. В США во второй половине 20 века заявлялось о плане построить 1 тысячу атомных энергоблоков и лишь 10% от этого количества были возведены. При этом последний выполненный заказ на строительство АЭС в Соединенных Штатах был сделан в 1973 году².
 
Изношенные реакторы
Не нужно забывать и о том, что есть проблема старых реакторов, спроектированных и построенных за 10-15 лет до аварии в Чернобыле. Для большинства из них невозможно осуществить доведение до так называемых современных стандартов безопасности, принятых на Западе.

Рано или поздно старые реакторы придется вывести из строя и это, скорее всего, приведет к снижению атомной доли в российской энергетическом балансе по сравнению с тем, что есть сейчас. Не говоря уже о том, что вывод из строя старых реакторов оттянет на себя солидную часть финансовых ресурсов атомной промышленности. В контексте анализа перспектив «ядерного ренессанса» этот вопрос играет крайне важную роль. В лучшем случае с выводом старых реакторов просто снизится (и существенно!) объем выработки электроэнергии на АЭС, а в худшем случае  старение и охрупчивание материалов в наиболее возрастных реакторах приведет к серьезной ядерной аварии. Тогда вместо «ренессанса» начнется массовый вывод из строя атомных мощностей вне зависимости от их возраста.  

Уже к 2020 году 90% российских атомных энергоблоков надо было бы выводить из эксплуатации, исходя из проектного срока работы в 30 лет, принятого для всех реакторов советской разработки³. Однако атомная промышленность в России решила продлить срок работы всех старых реакторов на 15 лет, не смотря на то, что существует угроза новых аварий, связанных со старением и охрупчиванием материалов, применяемых при возведении АЭС. (Довольно ценную и подробную информацию о феноменах старения и охрупчивания можно найти в докладе «Mythos Atomkraft», Heinrich Boll Stiftung, 2005).

Российские экологические организации неоднократно выступали против продления срока службы атомных реакторов. В случае с продлением работы одной из самых старых и опасных в мире станций — Кольской АЭС, находящейся за Полярным кругом – организациям «Экозащита!» и «Природа и молодежь», а также  издаваемому «Беллоной» журналу «Экология и право» даже удалось заполучить такого мощного союзника, как региональную Прокуратуру в Мурманске, которая признала продление срока службы реакторов незаконным. («Представление об устранении нарушений в сфере использования атомной энергии», 28 марта 2005, Прокуратура Мурманской области.)

Тем не менее, атомная промышленность отказалась выполнить предписание прокуратуры и продолжает эксплуатацию старых реакторов после незаконного, по мнению надзорных властей, решения о продлении работы реакторов. И это происходит в стране, где авторитарный президент Владимир Путин последние 8 лет только и делал, что повторял слова о «диктатуре закона»!

Сегодня стало уже абсолютно очевидным, что все слова российских властей о «наведении порядка», «борьбе с коррупцией» и «вертикали власти» ни коим образом не относятся в атомной промышленности, которой, как и в советские времена, позволены любые, даже незаконные действия. Федеральная власть по старой традиции просто закрывает глаза на куда более серьезные нарушения закона со стороны атомной индустрии, нежели например те, за которые бывшего владельца нефтяной компании ЮКОС М.Ходорковского отправили в тюрьму, расположенную около уранового рудника в Сибири.

Атомная промышленность совершенно не скрывает своих противозаконных действий, как например продолжающийся слив радиоактивных отходов с комбината «Маяк» в Челябинской области в окружающую среду⁴, ввоз в Россию из Европы радиоактивных отходов урановой промышленности (статья 48 Закона об охране окружающей среды РФ запрещает ввоз радиоактивных отходов с любыми целями), незаконное продление срока службы старых атомных реакторов и многое другое. Возникает ощущение, что в России атомной промышленности позволено все и никаких барьеров на пути «ядерного ренессанса» не осталось. Однако это далеко не так.

Самыми серьезными проблемами для возрождения атомной промышленности в России являются недостаток мощностей для производства оборудования, активное общественное мнение, настроенное против атомной энергетики, и советское ядерное наследие — огромное количество ядерных отходов и радиоактивно-загрязненные территории.

Российский «ренессанс» в теории
В соответствие с «Генеральной схемой размещения энерго-генерирующих мощностей до 2020 года», принятой Правительством РФ в апреле 2007 года и затем доработанной и принятой еще раз в марте 2008 года, планируется возвести 36 атомных реакторов. План российского «ядерного ренессанса» состоит в том, чтобы в ближайшие годы начать возводить сначала по одному, затем по два новых реактора ежегодно и к 2020 году довести долю атомной энергии до 20%, а позднее и до 25%. Сегодня 10 атомных станций с установленными на них 31 реактором  обеспечивают около 16% потребностей страны в электроэнергии, если верить данным Российского агентства по атомной энергии (Росатом). Однако, если учитывать потребности не только в электроэнергии, а также и в тепле (в России есть атомные реакторы, производящие и то, и другое), то получится, что все АЭС обеспечивают не более 6% потребностей страны.

В марте и апреле 2007 года, когда Правительство рассматривало план «ядерного ренессанса», экологи по всей России провели около 40 акций протеста, требуя отменить эти планы. Экологическая организация «Экозащита!» (Ecodefense), которая организовала День акций против АЭС по всей России весной 2007 года, предлагает вместо строительства новых атомных реакторов развивать гигантский потенциал в области возобновляемых источников энергии – ветра, солнца, приливов, геотермальных источников и тд. В Мурманске эти требования, подтвержденные двумя годами интенсивных протестов «Экозащиты» (Ecodefense) и местных экологов из организации «Природа и Молодежь» против возведения новой АЭС, а также заявления «Беллоны-Мурманск» возымели свое действие на местного губернатора. Он создал рабочую группу по развитию ветроэнергетики, также в этой области прошел международный форум по привлечению инвесторов в эту область энергетики весной 2008 года⁵.

Еще одна часть нового атомного плана в России – плавучие АЭС. Спроектированные на основе технологии атомного реактора для ледоколов, эти станции подвергаются серьезной критике на протяжении многих лет как уязвимые с точки зрения безопасности и ядерного нераспространения. Ядерное топливо, необходимое для такое станции, имеет более высокий процент обогащения урана, по сравнению с топливом для обычных АЭС.

И если такой материал попадет в руки террористов, он может быть использован для производства взрывного устройства. Озабоченность с точки зрения безопасности возникает в связи с тем, что есть предложения использовать для плавучих АЭС уже отработанные старые реакторы. Кроме того, АЭС все время находится в море и для ее охраны от злоумышленников потребуются морские вооруженные силы, что приведет к удорожанию эксплуатации. Плавучая атомная станция, находясь в море, может загрязнять морскую среду радиоактивными сбросами, так как АЭС их делают не только во время аварий, но и в обычном режиме.

Ну и с технической точки зрения, плавучая станция соединена с берегом только кабелем и если он будет разорван (например из-за неблагоприятных погодных условий, штормов, цунами и тд), то снабжение АЭС электричеством с берега прекратится, что может привести к серьезной аварии. Таковы претензии критиков к проекту плавучих АЭС, первую из которых официально начали строить более года назад, однако по последней информации, исходящей с самого предприятия в Северодвинске, строительство с места пока не сдвинулось. Более того, распространенные в марте 2008 года результаты опроса общественного мнения об отношении населения к плавучим АЭС выявили, что 90% местных жителей относятся в таким станциям негативно⁶. Экономика плавучих АЭС также заставляет задуматься о целесообразности их строительства. В июне 2007 года министр экономического развития Герман Греф на заседании правительства усомнился в том, что при стоимости 7 тысяч долларов за 1 КВт мощности эта станция имеет хоть какой-то экономический смысл⁷. Объявленная цена примерно в 3-4 раза выше по сравнению с обычной атомной станцией.

Общественное мнение
Размещение новых АЭС почти везде приводит к конфликтам атомной промышленности и общественных объединений, которые носят затяжной и системный характер. Не смотря на то, что после Чернобыльской аварии прошло уже 22 года, общественное мнение в России относится к строительству новых АЭС отрицательно. Согласно опросу общественного мнения, проведенному РОМИР (российский представитель Gallup Int’l, одна из лидирующих компаний в области изучения общественного мнения в России), в конце 2007 года по заказу Фонда им. Генриха Белля (Heinrich Boell Stiftung) и группы «Экозащита!», около 78% граждан России относятся к строительству новых АЭС в своем регионе негативно⁹. Это подверждают более ранние данные другой крупной социологической кампании – ФОМ, опрос которой в феврале 2006 года зафиксировал, что примерно 70% россиян не хотят видеть АЭС в своем регионе.

И хотя в последние годы Россию принято считать страной весьма далекой от демократии, такой высокий градус общественной оппозиции может стать решающим с точки зрения предотвращения «ядерного ренессанса». Более того, программа строительства новых АЭС вполне может вызвать к жизни массовое антиядерное движение, которое остановило строительство всех атомных реакторов в СССР после Чернобыльской аварии, но в течение 1990х сошло на нет из-за массового обнищания населения в результате либеральных реформ.

По данным государственных организаций, с 1988 по 1992 года в СССР, а затем и России из-за общественных протестов и экономических проблем было остановлено строительство 108 объектов атомной промышленности.

Массовое антиядерное движение может возродиться в России в том случае, если
общественные организации, которые уцелели во время Путинской «диктатуры закона»,  возьмут на себя роль организаторов широкой общественной дискуссии о строительстве АЭС и сумеют эффективно донести мнение рядовых граждан до властей. Сегодня способных на эту работу экологических организаций мало. Причина в том, что в постсоветсткое время атомная энергетика почти не развивалась, а значит не появлялись новые антиядерные группы, которые обычно возникают, как ответ на «вторжение» в какой-либо регион. А также и в том, что в течение почти десятилетия власти в России прикладывали максимум усилий для того, чтобы установить жесткий контроль и ограничить ресурсы общественных объединений. Но активное вторжение атомной промышленности в существующий уклад вещей обязательно приведет к всплеску активности антиядерного движения.

Власти и сегодня хорошо осведомлены о негативном отношении населения к строительству атомных станций, но усиленно делают вид, что не замечают его, а кое-где активно заявляют, что будут такое общественное мнение игнорировать. Однако реальное положение вещей скорее указывает на то, что как только население начинает активно выражать свое мнение – реакция властей следует незамедлительно. В последние несколько лет этот тезис подтверждался  неоднократно: в Калининградской области активные выступления граждан заставили власти отказаться от строительства нерминалов для перевалки нефти (хотя официального решения принято не было, по факту ничего не строится уже более года), масштабная общественная кампания протеста против импорта в Россию радиоактивных отходов европейской урановой промышленности заставила Росатом принять решение о прекращении этой деятельности, в Иркутске митинги заставили изменить маршрут нефтяной трубы так, чтобы она проходила подальше от озера Байкал. Хорошие шансы есть и у антиядерного движения в России, если оно будет действовать эффективно, взаимодействовать с населением и расти.

Атомная промышленность хорошо отдает себе отчет в том, что негативное общественное мнение может стать серьезным препятствием для развития. Но сегодня она стремится не к тому, чтобы менять это мнение, а к тому, чтобы показать окружающим, что негативное  общественное мнение не оказывает влияния на атомную промышленность, а стало быть не надо обращать на него внимания.

В течение 2007 года глава Росатома Сергей Кириенко неоднократно заявлял, что мнение населения будет решающим при определении мест размещения новых АЭС. В частности, на встрече с активистами экологических организаций, происходившей на Кольской АЭС в 2006 году, глава Росатома заявил, что новые атомные станции появятся только там, где более половины населения поддержат такую инициативу. (А.Ожаровский, участник встречи с главой Росатома на Кольской АЭС, «Экозащита!», 2006.)

В феврале 2008 года РОМИР обнародовал результаты опросов общественного мнения в 9 регионах России об отношении к новым АЭС, демонстрирующие повсеместное неприятие атомной энергетики. Однако в марте нынешнего года на Нижегородской атомной ярмарке представители Росатома заявили на пресс-конференции, что у них есть данные о положительном отношении к АЭС, но  продемонстрировать эти данные отказались. (Нижегородское антиядерное движение, переписка, 31 марта 2008.) Думаю, что если бы такие данные на самом деле существовали – Росатом обеспечил бы их попадание во все крупнейшие средства массовой информации в России. Этот пример хорошо характеризует нынешний стиль работы пресс-службы Росатома – отвергать любую неудобную информацию, а кроме того, использовать любую возможность, чтобы компрометировать противников атомной индустрии, от которых неудобная информация исходит.

Проблемы производственных мощностей
Практически все эксперты из атомной промышленности, с которыми мне приходилось беседовать о перспективах «ядерного ренессанса» на протяжении последних двух лет, выделяют еще одну очень серьезную проблему. Все нынешние усилия могут оказаться безрезультатными в связи с недостатком машиностроительных мощностей. В последние годы атомная промышленности в России имела среднюю скорость производства — один комплект реакторного оборудования за два года. И для того, чтобы увеличить этот показатель вдвое, то есть реактор в год – требуется очень удачное стечение обстоятельств, которого в условиях России добиться крайне трудно.

Учитывая то, что Росатом планирует или уже строит новые АЭС в Болгарии, Китае, Иране, Индии, машиностроительные мощности изрядно загружены. В соответствие с докладом сотрудника Росатома, который был озвучен на закрытом  заседании в Государственной Думе РФ в прошлом году, если в России планируется построить 36 атомных реакторов в ближайшие 12 лет, то в других странах Росатом хотел бы возвести еще от 40 до 60 энергоблоков. Включая такие страны, как Вьетнам, Индонезия, Тайланд, Чили, Бразилия, Венгрия, Чехия, Турция, Белоруссия, Египет.

В настоящий момент непонятно где Росатом намеревается изготавливать свои реакторы, но понятно, что в России возможно произвести не более 20-25% желаемого объема. В течение прошлого года были замечены попытки договориться о сотрудничестве в этой области с рядом европейских компаний (Siemens, Areva и тп), однако вряд ли реакторы для России будут делать иностранные компании. Здесь наверняка сыграет свою роль то, что Росатом жестко конкурирует с западными корпорациями на зарубежных рынках и передача конкурентам своих реакторных технологий вряд ли входит в планы российского ведомства.

С технической точки зрения, на сегодня план российского «ядерного ренессанса» невыполним. Более того, чрезвычайно трудно что-то прогнозировать даже на ближайшие 3-5 лет, кроме роста общественного сопротивления строительству новых АЭС. Сегодняшнее положение и огромный бюджет атомной промышленности зависят от государства, а его бюджет – от стабильности мировых цен на нефть, о которых тем более невозможно ничего сказать определенно.

Экономика
Объем средств, которым будет распоряжаться Росатом, закреплен на уровне 3000 млрд руб, что в сегодняшних ценах составляет около 80 млрд евро. («Зачем Росатому пресс-секретарь…», 28 марта 2008, Вера Пономарева, Bellona) Конечно, практически невозможно предположить что случится с экономикой до 2020 или 2030 годов, и будет ли программа развития атомной энергетики выполнена в полном объеме. Или может быть ее постигнет судьба предыдущих «ренессансов», что было бы в высшей степени логично, учитывая всю пост-советскую историю. Но в любом случае, такова утвержденная цена всех расходов по преобразованию атомной промышленности, включая не только строительство атомных реакторов, но и объектов, связанных с добычей и обогащением урана, утилизацией и хранением ядерных отходов и многим многим другим. По нашим расчетам, этой суммы хватает примерно на 60-65% от объема запланированных действий.

В прошлом году в России была создана государственная корпорация «Росатом» – нечто среднее между государственной организацией и частной корпорацией. В результате к тем ресурсам, которыми обладало Федеральное агентство по атомной энергии, добавилась еще и возможность брать деньги у частных инвесторов. А кроме того, эта корпорация займется акционированием большинства атомных предприятий, но контроль за ними будет сохранять государство. Все это дает возможность  привлечь новые средства, однако сейчас еще слишком рано прогнозировать насколько этот шаг окажется успешным. Нужно сказать, что принятие закона о государственной корпорации «Росатом» задержалось на несколько лет из-за сопротивления Министерства экономического развития и торговли. Это ведомство считало, что подобные преобразования могут привести к серьезным убыткам и ослаблению государственного контроля за атомной промышленностью. (Источник в Министерстве экономического развития, который пожелал остаться неизвестным, беседа и электронная переписка, ноябрь 2005.)

Помимо перечисленного можно прогнозировать и то, что финансирование развития технологии реакторов-размножителей, работающих на плутониевом топливе, потребует существенно больших затрат, нежели планируется. Росатом решил достроить ранее замороженный реактор типа БН-800 на Белоярской АЭС, стоимость которого по неофициальным данным может приблизиться к 4 млрд евро, что примерно втрое выше стоимости нового реактора на легкой воде. Атомная промышленность в России придерживается мнения о том, что эта технология перспективна и в будущем вся атомная энергетика будет работать на плутониевом топливе. Впрочем, начиная с 1970х, когда возникла идея плутониевой экономики, основанной на реакторах-размножителях, еще ни в одной стране не удалось развить ее до промышленных масштабов.

Из других относительно неизвестных пока расходов, есть еще не до конца понятная цена вывода из эксплуатации и демонтажа старых реакторов. Она во многом зависит от того, какие технологии Росатом будет применять. На данный момент в России нет ни технологий, ни опыта в области демонтажа старых атомных реакторов, поэтому ответ на этот вопрос вряд ли появится в ближайшем будущем. Еще больше вопросов вызывает захоронение ядерных отходов. Пока невозможно даже представить себе, как именно атомная промышленность в конце концов решит поступить с отработавшим ядерным топливом. Скорее всего, в обозримом будущем Росатом продолжит хранение этого топлива, предпочитая откладывать решение этого вопроса как можно дальше в будущее. На сегодня в мире нет ни готовых технологий окончательной утилизации, ни сколь-нибудь успешного опыта в этой области. Утилизация ядерных отходов представляет собой одну большую головную боль для всех, у кого они есть.

В конечном итоге, в отношении экономических перспектив российской атомной промышленности можно определенно сказать лишь то, что пока Россия хорошо зарабатывает на нефти, больших проблем с финансированием «ядерного ренессанса» вряд ли стоит ожидать. Развитие атомной энергетики скорее будет испытывать проблемы другого рода. Однако непредвиденные расходы и, возможно, крупномасштабная коррупция со временем будут оказывать все большее влияние на это развитие и могут превратиться в серьезные проблемы.

Ядерные отходы и советское наследие
За более чем 60 лет развития атомной промышленности одной из самых крупных проблем стало накопление радиоактивных отходов. В России к сегодняшнему дню накоплено около 20 тысяч тонн отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), но до сих пор нет  технологии, которая бы гарантировала, что такие отходы могут быть надежно изолированы от людей и природы на все то время, пока они будут сохранять смертельно опасный уровень радиации, а это – тысячи лет. Помимо ОЯТ, то есть ранее использованного на АЭС топлива, есть еще многие миллионы тонн других радиоактивных отходов или никому ненужных материалов, общее количество которых точно еще не подсчитано. Они разбросаны по разным предприятиям, принадлежащим атомной промышленности, а иногда хранятся без всякой охраны в чистом поле, как склад монацитового концентрата в Красноуфимске. После Второй Мировой Войны власти хотели использовать этот материал для нужд атомной программы, но потом отказались от этих планов и теперь радиоактивный материал выдувается ветром из прохудившегося хранилища и оседает на окружающие его сельскохозяйственные поля. Трудно представить себе во сколько обойдется утилизация такого «советсткого наследия», о котором даже нет полных данных, охватывающих всю страну, но ясно, что сумма потребуется огромная.

Впрочем, когда неясно что делать с радиоактивными отходами, в России любят играть в игру «это не отходы». Например, у нас в стране нет плана или готовой технологии утилизации ОЯТ и атомная промышленность решила отложить решение этой проблемы оригинальным способом – она стала утверждать, что использованное ядерное топливо вообще не надо утилизировать, потому что это не отходы, а ценное сырье. Но так ли это на самом деле? Чтобы использованное топливо стало сырьем в реальности, а не в теории, необходимы готовая технология и завод по переработке ОЯТ.

Большая часть накопленного в России ОЯТ – от реакторов Чернобыльского типа (РБМК), которое в СССР никогда не перерабатывали по причине отсутствия экономической целесообразности. Как следствие, в России не существует технической возможности перерабатывать этот вид ядерных отходов и его просто хранят без определенных планов по дальнейшему использованию.

В России есть технология переработки ОЯТ с реакторов ВВЭР-440 и БН-600 (и  атомных подводных лодок), но это весьма небольшая часть от общего количества накопленных отходов. Переработка происходит на комбинате «Маяк» в Челябинской области – одном из самых радиоактивно-загрязненных мест на планете. Само это предприятие серьезно изношено и на нем нередко происходят инциденты с утечками радиации. Последний из них случился 27 марта этого года. («Очередное ЧП на «Маяке», 31 марта 2008, Bellona) В результате переработки ОЯТ на «Маяке» накоплено несколько десятков тонн плутония, однако каких-либо конкретных планов по его использованию не существует. Получается, что причин для переработки этого топлива нет, а значит утверждение о том, что российское ОЯТ это ценное сырье – крайне спорное.

Но в любом случае переработка ОЯТ – это не способ утилизации ядерных отходов, а скорее способ производства еще большего их количества. Если переработать одну тонну ОЯТ, в результате будет извлечено небольшое количество плутония, и свыше 100 тонн новых жидких и твердых радиоактивных отходов. Часть из этих отходов «Маяк» регулярно сбрасывается в окружающую среду, не смотря на законодательный запрет.

Комбинат «Маяк» стал местом серии крупных аварий в 1950-1960е годы. Самая известная из них произошла в 1957 году, когда взрыв в хранилище ядерных отходов привел к огромному радиоактивному выбросу. В результате было загрязнено около 23 тысяч кв. км. Количество людей, которые проживали на этой территории составило около 270 тысяч человек⁸. Часть этих людей были эвакуированы и переселены на чистую территорию. Однако несколько деревень остались на своем месте не смотря на высокий уровень загрязнения.

Наиболее известная из них – деревня Муслюмово, которая до сих пор существует недалеко от комбината «Маяк». Экологические организации более 15 лет требовали переселить людей из загрязненной зоны и в конце 2005 года Росатом пошел на уступки. В этом году должно произойти переселение, на которое уже выделены государственные средства. Однако 100 из примерно 400 жителей этой деревни будут переселены всего лишь на 2 км в сторону. Это означает, что им придется по-прежнему пользоваться загрязненной водой и другими природными ресурсами, зараженными радиацией. Что именно явилось причиной, по которой Росатом решил переселять часть людей в такое место, остаются неясными. И ведь помимо этой деревни есть еще несколько, как например Татарская Караболка, где ситуация сравнима с Муслюмово. Это означает, что активная критика Росатома экологическими группами и местными жителями будет продолжаться еще достаточно долго, ведь атомная промышленность все еще отказывается переселять людей из других деревень.

Этот пример ярко иллюстрирует современное положение – даже когда атомная промышленности наконец-то вспоминает о проблемах и берется за их решение, у нее это очень плохо получается. Вспоминается поговорка советских времен: «чтобы они не делали, а получается бомба» с намеком на то, что речь идет о такой промышленности, которая была создана первоначально для производства ядерного оружия и ничего другого она толком делать так и не научилась.

Нужно учесть, что помимо Челябинской области, в России есть и другие радиоактивно загрязненные территории. Часть из них пострадала от Чернобыльской аварии, добычи урана или производства ядерного оружия, но есть и радиоактивное загрязнение, исходящее от атомных реакторов.

Другая проблема, оставшаяся после СССР – крайне несовершенные атомные реакторы. Но в отличие от последствий аварии на «Маяке», связанные с реакторами проблемы не признаются промышленностью, а следовательно не предпринимается шагов к их решению.

Советские энергоблоки первого поколения (РБМК и ВВЭР 440/230) страдают многими существенными недостатками в области безопасности. На Украине блоки чернобыльского типа РБМК уже закрыты, в Литве последний такой энергоблок на Игналинской АЭС должен быть выведен из эксплуатации в 2009 году по требованию ЕвроСоюза. В Болгарии на АЭС Козлодуй не так давно были закрыты реакторы первого поколения ВВЭР-440, также по требованию ЕС. Но в России такие реакторы продолжают работать не смотря на то, что они весьма старые и несовершенные. Дело в том, что реакторы первого поколения были спроектированы в СССР за несколько десятилетий до аварии в Чернобыле, то есть в то время, когда стандарты безопасности были на несколько порядков ниже, нежели сейчас. Российская атомная промышленность предпочитает продлить 30-летний срок службы этих реакторов, не смотря на то, что их невозможно довести до современных стандартов безопасности. Это уже делается на Ленинградской, Кольской, Нововоронежской атомных станциях и в перспективе коснется других реакторов. Со старением этих реакторов будет расти угроза повторения крупной ядерной аварии, подобной Чернобыльской, из-за износа оборудования.

Часть сотрудников атомной промышленности понимает это и даже высказывает опасения в частных беседах, но публично никто из них выступать не желает. Сегодня все просто надеятся на то, что новых аварий удастся избежать, однако вряд ли эта надежда базируется на 100% уверенности. Скорее на абстрактной вере в лучшее.

Более совершенные с технической точки зрения реакторы ВВЭР-1000 также не безупречны. Например, 9 лет назад в двух озерах около Калининской АЭС, примерно в 300 км от Москвы, было обнаружено превышение количества радиоактивного трития в 15-20 раз по сравнению с разрешенной нормой. (Государственный комитет по охране природы РФ, 1999.) Ситуацию усугубляет то, что из этих озер берут питьевую воду местные жители. Попадая в организм человека тритий способен вызвать генетические нарушения¹⁰.  Атомная промышленность так и не смогла решить проблему утечек трития за прошедшее с тех пор время, а на Калининской АЭС уже введен в строй один новый реактор, а сейчас планируется еще один. Безусловно, экологические органы требовали решить  эту проблему, однако отсутствие политического веса экологов в государственной системе привело к тому, что на эти требования просто закрыли глаза.

Все это с одной стороны не добавляет популярности атомной промышленности среди населения, а с другой стороны являет собой огромный груз проблем, которые предстоит решить, затратив на это немало денег и времени.

По отношению к любой из 10 российских АЭС можно найти ряд серьезных проблем, на которые контролирующие органы просто закрыли глаза во имя интересов экономического развития или просто из-за дружеских отношений с атомной промышленностью. Но то, что информация об этих проблемах была придана огласке – заслуга экологического движения, которое в последние 20 лет активно действовало в области информирования населения. Если вокруг строительства новых АЭС развернется широкая общественная дискуссия, а общественность хоть в какой-то степени сможет влиять на принятие решений – «ядерный ренессанс» обречен на провал. Если же российское государство продолжит курс на ужесточение порядков, то есть развитие авторитарных тенденций, возникших при Путине – гражданское общество попросту исчезнет и перед развитием атомной промышленности останутся лишь технические преграды.

Вывод, к которому я прихожу при анализе этой ситуации, кому-то может показаться неожиданным. В том случае, если в России сохранятся какие-либо демократические нормы, пусть даже и в ограниченном виде, у атомной промышленности практически нет шансов на то, чтобы успешно развиваться и наращивать свою долю в энергетическом балансе страны. Доля электроэнергии, вырабатываемой на АЭС, в течение последующих 20 лет будет медленно снижаться. Если к 2030 году она сохранится на сегодяншнем уровне – это будет большим успехом для атомной промышленности.

С моей точки зрения, наиболее вероятным сценарием развития событий в России является постепенное снижение роли атомной энергетики. В течение ближайшего десятилетия доля атомной энергии в общем энергетическом балансе России может даже незначительно вырасти за счет введения в строй новых мощностей и задержки вывода из эксплуатации старых реакторов. Но не позднее, чем через 10 лет, начнется устойчивое снижение этой доли, которое будет нарастать с выводом из эксплуатации все большего количества старых АЭС. Чрезвычайно трудно давать какие-либо прогнозы из-за того, что традиционно в истории России именно непредвиденные факторы зачастую оказывали наибольшее влияние на ход истории. Но позволю себе предположить, что к 2030 году российские АЭС будут вырабатывать не 16% от общего количества электроэнергии в стране, а примерно вдвое меньше, если конечно не будет принято решение отказаться от развития атомной энергетики из-за какой-либо крупной аварии. Не думаю, что это правильно называть «ренессансом». Скорее оттянутым закатом.

_{1. Независимая газета, «Экологи против атомщиков», 27 июня 2007}

_{2. Atomic Train. The Truth is Out There, May 12, 1999, Nuclear Information and Resource Service, USA}

_{3. Доклад «Состояние российской атомной промышленности в 2003», «Экозащита!», 2004}

_{4. Коварный свет «Маяка, 1 февраля 2007, газета «Труд»}

_{5. «Мурманские экологи добились создания правительственной рабочей группы по возобновляемой энергетике», 23 марта 2007,  информационное агентство Murman}

_{6. «Экологи против использования плавучих АЭС на Штокмане», 8 марта 2008 года, информационное агентство Росбалт}

_{7. «Атомную станцию пришвартуют к форуму АТЭС», 6 июня 2007, газета «Коммерсант».}

_{8. Выставка «Катастрофа длиной в полвека», Фонд им. Генриха Белля (Heinrich Boell Stiftung) и «Экозащита!» (Ecodefense), сентябрь 2007.}

_{9. http://www.romir.ru/news/res_results/448.html}

_{10. «Тритий – это опасно», Движение за ядерную безопасность, Челябинск, 2003.}