Немногие российские журналисты могли сравниться с Политковской, говорят о ней коллеги по цеху и правозащитники. Ее мужественное стремление говорить правду в самых опасных для журналиста условиях вызывало восхищение и в России, и за ее пределами.

Политковская работала обозревателем «Новой газеты», издания либерального толка, пользующегося популярностью в интеллектуальной среде. И еще она стала одной из самых выдающихся защитников прав человека в России и получила за свою журналистскую и правозащитную деятельность множество международных наград.

В тот день, когда 48-летняя Политковская была убита, – в 54-ый день рождения президента Путина, – она работала над статьей о том, как поддерживаемая Кремлем чеченская администрация запугивает население республики с помощью пыток и похищений людей, сказал заместитель редактора «Новой газеты» Виталий Ярошевский.

«Ее убийство – дело рук профессионалов, – сказал Ярошевский. – Из-за ее публикаций у нее было много врагов».

Статья Политковской должна была в деталях рассказать о преступлениях против чеченских граждан, в которых журналистка обвиняла кремлевского фаворита, премьер-министра Чечни Рамзана Кадырова. В редакции ожидали ее материала в субботу вечером, а сама статья должна была появиться в печати в понедельник.

По словам Ярошевского, конкретных теорий о том, кому понадобилось устранять Политковскую, нет, хотя, отметил он в различных интервью, убийство могло быть выгодно врагам Кадырова, желающим опорочить имя главы чеченского правительства. Впрочем, в прессе предполагают возможный «чеченский след», намекая, что Кадыров сам мог отдать приказ об уничтожении журналистки, чтобы не допустить публикации опасной статьи.

«Новая газета» сообщила, что ее акционеры назначили премию в 25 млн. рублей за информацию, которая могла бы привести к установлению заказчиков, организаторов и исполнителей убийства. Журналисты также пообещали провести собственное расследование гибели Политковской, что может говорить о том, что ее коллеги сомневаются в эффективности работы правоохранительных органов.

Бывший советский премьер Михаил Горбачев, который владеет пакетом акций в «Новой газете», назвал убийство Политковской «диким преступлением».

«Это удар по всей демократической независимой прессе, это тяжелое преступление против страны, против всех нас», – сказал Горбачев в субботу новостному агентству «Интерфакс».

Томас Хаммарберг, комиссар по правам человека Совета Европы, сказал: «Убийство г-жи Политковской говорит о серьезном кризисе свободы слова и безопасности журналистов в России».

Состоящий из 46 стран-участниц Совет Европы, наблюдательный орган по правам человека, в котором Россия сейчас является председателем, призвал к скорому и убедительному расследованию смерти Политковской.

Политковская родилась в Нью-Йорке в семье советских дипломатов украинского происхождения (ее девичья фамилия – Мазепа). У убитой журналистки остались двое взрослых детей, сын Илья и дочь Вера.

Противоречивые сведения с места преступления
Тело Политковской обнаружила соседка около пяти часов вечера. Журналистке был сделан «контрольный» выстрел в голову, а пистолет с глушителем и спиленным серийным номером был брошен рядом с телом жертвы – почерк, свидетельствующий о заказном характере преступления, сказал Ярошевский и представители правоохранительных органов.

В прессе до сих пор появляются противоречивые репортажи о том, где было обнаружено тело – в лифте или самом подъезде дома, а также о том, какой марки оружие было использовано преступником и сколько всего было сделано выстрелов. В первых сообщениях говорилось о том, что убийца использовал пистолет системы Макарова и боевые патроны калибра 9мм и сделал два выстрела, в область груди и в голову.

Однако газета «Коммерсант» опровергает эти сведения, настаивая, что оружием был пистолет марки «Иж» с глушителем, и что всего преступник стрелял четыре раза. Две пули попали в сердце жертвы, одна в плечо, а последняя была выпущена в голову Политковской.

Как передают российские СМИ, видеокамера наблюдения, установленная над подъездом, зафиксировала изображение предполагаемого киллера. На не очень четкой записи, по которой, как все же надеются, следователи смогут восстановить более точные приметы подозреваемого, видно, как молодой человек ростом около 180 см, худощавого телосложения, одетый во все темное и в надвинутой на глаза бейсболке, входит в подъезд и выходит из него в минуты после убийства.

Политковская была убита по возвращении из супермаркета, где покупала продукты. На вечер понедельника из сообщений прессы стало известно, что у киллера, возможно, была сообщница, следившая за ней в магазине. Правоохранительные органы полагают, что за всеми движениями Политковской следили в течение всего дня, и, возможно, уже не первый день.

Путин закручивает гайки
С начала правления путинской администрации независимая пресса в России подвергается жестким атакам со стороны государства. Сейчас почти все телевизионные каналы находятся под контролем правительства, а газеты, чье разнообразие всего 10 лет назад ежедневно обеспечивало России бурную новостную и политическую жизнь, либо поглощены дружественными Кремлю структурами, либо просто закрыты.

С момента распада Советского Союза Россия превратилась в одну из стран, представляющих наибольшую опасность для репортерской работы. По данным нью-йоркского Комитета по защите журналистов (Committee to Protect Journalists, CPJ), Россия занимает третье место в мире по количеству журналистов, убитых за последние 15 лет. Только с 2000 года в России жертвами заказных убийств стало не менее 12 журналистов.

Политковская стала жертвой номер тринадцать.

Подобные преступления практически не раскрываются правоохранительными органами. Одним из примеров может послужить громкое убийство редактора русского издания журнала «Форбс» Пола Хлебникова в 2004 году.

Страшная статистика не пугала Политковскую
Голос Политковской был вызовом несгибаемости на фоне невнятного бурчания большинства в российской журналистике, позволившего путинскому режиму запугать себя и добровольно надевшего хомут самоцензуры. Этот же голос бесстрашия навлек на нее угрозы и постоянные преследования со стороны властей.

И все же она зачастую отказывалась видеть границу между журналистскими обязанностями и долгом гражданина: например, однажды добилась у федеральных властей разрешения для десятков стариков, оказавшихся в ловушке осажденного Грозного, безопасно покинуть обстреливаемую чеченскую столицу.

«Истории жертв войны глубоко волновали ее, а мысли об их страданиях как будто не покидали ее ни на минуту. Для нее журналистика была больше, чем работа, – она видела в ней свой нравственный долг», – написал Марк Франчетти, корреспондент лондонской Sunday Times.

Как говорят коллеги Политковской – журналисты и правозащитники, – ее способность работать в напряженных условиях постоянной опасности делала ее человеком поистине монументального героизма. Одна из прямых угроз, которым регулярно подвергалась ее жизнь, дала ее сторонникам четкое представление о том, с какими препятствиями сталкивалась Политковская в своей работе.

В 2004 году с Политковской произошел странный инцидент: она потеряла сознание на борту рейса в Ростов, откуда должна была добираться до Беслана, где разразилась трагедия в захваченной террористами школе. По ее словам, ее отравили чаем во время перелета. Политковская выжила, но «Новая газета» все же предоставила ей на время охрану.

«Она шла на такие риски, и делала это столь давно, что казалось, что она переступила порог опасности, — сказала Татьяна Локшина, руководитель московского аналитическо-правозащитного центра «Демос». – «Мне неудобно это говорить, но мы все считали ее несокрушимой, как памятник, практически иконой».

В комментариях газете «Нью-Йорк Таймс» Локшина сказала, что встречалась с Политковской за две недели до убийства в Стокгольме, и ничто не предсказывало беды.

«Она не говорила ни о каких последних угрозах в свой адрес, – сказала Локшина. – Все было как обычно. Она казалась счастливой и ни разу не упомянула о чем-нибудь подозрительном».

Александр Никитин, руководитель петербургского офиса «Беллоны», сказал, что у него «нет каких-то особых комментариев» по поводу убийства Политковской.

«В России нынешняя администрация создала коррупционно-криминальное государство. Обычный простой человек не защищен никак, поскольку милиция и спецслужбы занимаются исполнением политических заказов, обслуживанием власти и крышеванием, – сказал Никитин.

«Убить могут любого. В группу риска первую очередь попадают люди, которые наступают на больной мозоль криминалу и власти. Анна всегда наступала на больные мозоли власти и группировок, творящих беспредел в Чечне. За что её и убили».

В Вашингтоне представитель по связям с общественностью Государственного департамента Шон Маккормак сказал, что Соединенные Штаты шокированы и глубоко опечалены убийством журналистки, которая посвятила большую часть своей карьеры тому, чтобы «проливать свет на нарушения прав человека и другие преступления чеченской войны» и бедственное положение чеченских беженцев.

Профессия как жизнь
Политковская начала писать о Чечне в 2000 году – в тот период, когда на освещение конфликта журналистами был наложен запрет. Для нее было важно говорить, в первую очередь, о человеческом аспекте гражданской войны, нежели строчить не вызывающие нареканий репортажи о передвижениях войск и военных операциях.

Главной темой ее статей стали бедствия рядовых чеченцев, и ее пристальный, непоколебимый взгляд гуманиста заставлял читателя задумываться о цене кровавой кампании, длящейся уже 12 лет.

Во время многочисленных поездок в Чечню и разговоров с простыми жителями она собрала сотни рассказов о пережитых ими ужасах войны – рассказов, опубликованных ею во множестве статей и нескольких книгах. Она первой и в числе немногих печатала материалы о пытках, похищениях людей за выкуп или с целью уничтожения подозреваемых в мятежной деятельности, о распространенной в российской армии практике продавать трупы чеченцев их семьям, чтобы те могли похоронить родственников в надлежащей исламской традиции.

Говоря о статье, которую Политковская готовила по «кадыровцам», в эфире радиостанции «Эхо Москвы», Ярошевский сказал: «Мы так и не получили статью, но у нее были доказательства об этих [похищенных] людях, были и фотографии».

В интервью, данном радио «Свобода» буквально за два дня до гибели, Политковская обвиняла Кадырова и его окружение в похищениях и пытках и сказала, что будет выступать свидетелем в суде на рассмотрении одного из уголовных дел, по которым одним из фигурантов проходит Кадыров.

«Сейчас на моем рабочем столе две фотографии. Я веду расследование. Это пытки в кадыровских застенках сегодня и вчера […] Я мечтаю о том, чтобы он сидел на скамье подсудимых… По трем публикациям нашей газеты… возбуждены уголовные дела по кадыровцам и лично против Кадырова. Я, например, прохожу по одному из таких дел свидетелем. Это дела о похищениях. В частности, одно уголовное дело именно по похищению – соучастие Кадырова Рамзана Ахматовича в похищении двух людей».

Впрочем, теперь записи Политковской и фотографии жертв пыток находятся в руках правоохранительных органов, изъявших архив журналистки из ее офиса и квартиры в ходе следствия после убийства. Как опасаются многие, в итоге эти материалы могут быть успешно «потеряны».

Политковская никогда не боялась говорить о Путине все, что думает.

Она обвиняла его в удушении гражданских свобод, в том, что, став президентом, он привнес в управление страной методы и образ мыслей агента КГБ. Свои мысли о президенте она изложила в книге «Путинская Россия», вышедшей за рубежом, но не издававшейся в самой России.

«За что я так не люблю Путина? […] За черствость, которая хуже преступления, за его цинизм, расизм, за его ложь, – писала в книге Политковская. – За избиение младенцев, которое продолжалось в течение всего его первого президентского срока».