До 90-х годов проблема нелегальных рубок не признавалась на официальном уровне, хотя, несомненно, и существовала. То лишнее, что было вырублено в СССР, считалось перевыполнением плана, а, следовательно, оценивалось еще выше, чем выполнение плана. И никого не интересовало, что срубленные деревья остаются в лесу, не вывозятся на переработку. Ведь главное — сколько пеньков!

В мире каждый год исчезает 16 млн. га леса. В России каждый год уничтожается один процент лесных массивов. При этом в России доля нелегально вырубленной древесины в обороте составляет 10-20%.

Эксперты Всемирного фонда дикой природы с помощью специальной методики установили, что доля неучтенной древесины в общем объеме потребления в Читинской области составляет 53%, в Хабаровском крае и Приморье — по 34%, в Вологодской, Иркутской областях и Красноярском крае — по 10-16%.

Анатолий Котлобай, эксперт WWF России по нелегальным заготовкам леса, отметил, что «для оптимизации внутренних потоков продукции необходимо ввести системы отслеживания происхождения древесины для подтверждения ее легальности». На пресс-конференции WWF представил книгу «Технологии отслеживания перемещения древесной продукции. Контроль и мониторинг цепочек поставки и соблюдение законодательства в лесной промышленности», изданную совместно с Всемирным банком. Представители Фонда считают эту книгу хорошим практическим руководством для лесопромышленных компаний, а также говорят, что это реальный вклад в развитие процесса ENA FLEG (Европейско-североазиатский процесс по усилению практики правоприменения в лесном секторе).

Сами же лесопромышленники уверены, что огромную роль в этой сфере играют сертификация и аудит деятельности организаций. Представитель крупной лесозаготовительной корпорации Геннадий Иванов сказал, что в данный момент только треть предприятий корпорации сертифицирована. При этом 80% производимой корпорацией продукции идет на экспорт.

Эксперты WWF отметили, что основной объем нелегальных рубок сосредоточен как раз в пограничных регионах России, больше на границе с Китаем и Финляндией. Денис Соколов, исполнительный директор Конфедерации лесопромышленников Северо-Запада, привел яркий пример обнаружения нелегальной древесины при экспорте продукции: «По данным российской таможни, за год в Финляндию Россия экспортировала 12 млн. кубометров, по данным Финской таможни — это 14 млн. кубометров».

Важно также, что на экспорт идет не переработанная древесина, а круглый лес. За последние несколько лет доля российского круглого леса в общем объеме китайского импорта круглого леса существенно выросла — с 16,6 до 64,7%.

Как же остановить этот процесс уничтожения российских лесов? Лесопромышленники говорят о сертификации производства. Экологи не настаивают на снижении объема рубок леса, а предлагают создать «плантации» для выращивания промышленных объемов древесины, сохраняя при этом девственные леса «крупнейшей лесной державы мира». Эксперты предлагают тщательный контроль цепочек поставки в лесной промышленности и жесткую маркировку каждого срубленного дерева. И все стороны говорят об одном: «Должен быть закон, который нужно соблюдать!»

А проект Лесного кодекса все претерпевает изменения… Геннадий Иванов заявил, что у проекта «Лесного кодекса достаточно высокая степень готовности, и его, несомненно, надо принимать уже сейчас». Владимир Дмитриев, координатор WWF России по лесной политике, озвучил мнение, пожалуй, большинства: «За последние десять лет в России не создано ни одного заповедника, ни одного национального парка. Необходим новый Лесной кодекс». А сегодняшний проект Лесного закона выглядит скорее как правило передела вдруг возникшей собственности…