Этот неожиданный старт находящемуся уже на последнем дыхании проекту был дан двумя контрактами, подготовленными Департаментом энергетики совместно с российской стороной, согласно которым на территории химического комбината «Маяк», около Челябинска, должна быть построена «демонстрационная установка конверсии плутония», с тем чтобы показать физическую и финансовую осуществимость идеи получения МОКС-топлива — смеси оксида плутония и оксида урана.

Контракты общей стоимостью 3,6 миллиона долларов на создание демонстрационной установки были подписаны с «Маяком» лабораторией в Лос-Аламос, США, так что научной разработкой проекта — получением чрезвычайно опасного топлива, которое разрушает оружейный плутоний при сгорании в ядерном реакторе — американские и русские ученые займутся совместно. Первый опытный образец топлива должен быть готов через приблизительно три года.

Если бы этих контрактов не состоялось, сказал один источник, близко знакомый с работой Уральского регионального отделения Госатомнадзора программа ликвидации плутония Департамента энергетики США могла бы быть сейчас уже окончательно похоронена — хотя сотрудники департамента, работающие в данный момент над программой, отказались дать комментарии по поводу того, так ли действительно обстояли дела.

«Эта конкретная программа уже дышала на ладан. Во-первых, некоторые российские предприятия хотели получить [дополнительные] контракты по исследованиям и разработке проекта и проявляли ужасное упрямство. Во-вторых, проблемы постоянно возникали в руководстве над проектом, которое осуществляли американцы. […] Они просто выбрасывали на ветер деньги американских налогоплательщиков», — сказал уральский источник, попросивший не называть в статье его имени и фамилии.

«Их этих контрактов видно, что Департамент энергетики готов не просто говорить о том, что они собираются делать, а по-настоящему что-то делать — сотрудники департамента как бы сказали: мы действительно начинаем работать, мы произведем расчеты, подготовим теоретическую часть проекта производства топлива».

Источник, осведомленный в деятельности Уральского отделения Госатомнадзора, также добавил, что план Департамента энергетики составлен так, что проект не должен привести к увеличению количества радиоактивных отходов на ядерных объектах в Челябинске, включая «Маяк», что положит, таким образом, конец проблеме, для которой прошлые делегации Департамента энергетики не могли во время предыдущих переговоров найти решение, удовлетворяющее требованиям местного отделения Госатомнадзора и экологических организаций.

«Работать с новой командой специалистов из Департамента энергетики — это такая разница, все равно, что день и ночь», — сказал этот источник.

Однако программа ликвидации плутония еще полна белых пятен, сказал он, хотя благодаря подписанным контрактам, программа может рассчитывать на достаточное количество времени и терпения со стороны властей, чтобы показать осуществимость проекта прежде чем Департамент энергетики решит его судьбу в итоговом заявлении, которого от руководителей департамента ждут где-то в середине июля. Источник уклонился от уточнений, о чем конкретно должно быть это заявление, но называл его в своих комментариях «вопросом стоимостью в 400 миллионов долларов», что позволяет предположить — хотя собеседник Bellona Web и отказался как-либо подтвердить или опровергнуть это предположение — что решение Департамента энергетики может означать широкомасштабные обновления в области реакторных технологий в России, подразумевающие конверсию реакторов с целью сжигания в них МОКС-топлива.

И в самом деле, учитывая обещания, прозвучавшие две недели назад со стороны ведущих мировых индустриальных держав, о том, чтобы дать России двадцать миллиардов долларов в последующие десять лет на программы по нераспространению ядерного оружия — в рамках инициативы, представляющей собой что-то вроде международного варианта программы Нанн-Лугар — эксперименты в сфере новых реакторных технологий для сжигания топлива МОКС могут стать новой сделкой на повестке дня между Департаментом энергетики и Кремлем.

Однако не все, кто знаком с соглашением о МОКС-топливе, выражали одобрение по поводу этой сделки, приводя в качестве аргументов различные опасности, связанные с производством экспериментального оружейного топлива — не говоря уже о переработке больших количеств материала для использования в реакторах.

«Конверсия оружейного плутония в смешанное оксидное топливо подразумевает использование сверх-рискованных технологий первого поколения, за которыми нет никакой доказанной опытом статистики успешного применения в промышленном масштабе», — прокомментировал проект в электронном письме корреспонденту Bellona Web Роберт Альварес, бывший старший советник по энергетической политике Секретаря по вопросам энергетики Департамента энергетики США, работавший в этом ведомстве с 1993 по 1999 год.

«Для конверсии этого материала необходимо проделать значительный объем работы, который не требуется, например, для переработки плутония, извлекаемого из реакторных отходов и не превращенного в металл, используемый в вооружениях».

МОКС против иммобилизации: краткий экскурс в историю
—>
Истоки соглашения о создании МОКС-топлива относятся к 1993 году, когда Национальная академия наук Соединенных Штатов выпустила, по запросу Комитета по делам вооруженных сил Верхней палаты конгресса США, доклад, упоминающий возможность производства такого топлива. Основной темой доклада был процесс ликвидации оружейных материалов, извлекаемых из списанных боеголовок. В отношении уничтожения плутония, предположили авторы доклада, можно попробовать метод производства МОКС-топлива, а также метод иммобилизации — как два возможных средства решения проблемы нераспространения ядерного оружия.

Президенты Билл Клинтон и Борис Ельцин, еще в ту пору, когда они находились на пике своей политической популярности на мировой арене, публично объявили о своей договоренности уничтожить примерно 68 тонн — по 34 тонны с каждой стороны — избыточного оружейного плутония, информацию о накоплениях которого Соединенные Штаты и Россия раскрыли по окончании холодной войны.

Но в 1998 году исследования американцев по разработке метода иммобилизации потерпели серьезную неудачу, когда ученые в лаборатории Саванна Ривер Сайт не смогли обеспечить технологическую базу для предварительной обработки высокорадиоактивных отходов военного производства перед процессом витрификации — или остекловывания, то есть смешивания плутония с расплавленным стеклом — для окончательного захоронения.

Бюрократические препоны

С тех самых пор идея создания МОКС-топлива — и последующего построения или конверсии реакторов, предназначенных для сжигания этого топлива — была одним из самых важных проектов в рамках программы по нераспространению российских ядерных материалов, осуществляемой Департаментом энергетики США, но до недавнего времени, хотя обе стороны возлагали на проект большие надежды, никакого сколько-нибудь значимого прогресса в нем сделано не было. Как объяснил ситуацию один бывший сотрудник Департамента энергетики, согласившийся на комментарии только на условиях анонимности, со стороны Белого Дома — еще в период расцвета «закадычной» дружбы Ельцина и Клинтона — был выпущен специальный указ об уничтожении излишков оружейного плутония, однако, вскоре поддержка сверху сошла на нет.

«Старт [программе уничтожения плутония] был положен Клинтоном и Ельциным, заявившими: мы собираемся объявить 68 тонн [плутония] избыточными для нужд вооружений [наших стран]», — сказал этот источник в недавнем телефонном интервью с Bellona Web.

«И вот из Белого Дома направляется директива: Так, Департамент энергетики, начинайте что-нибудь делать. Но что Белый дом так и не дал нам, так это поддержки для решения задачи по ликвидации плутония, поддержки на действительно высоком уровне, а без этого такая программа работать не может».

К этим проблемам, сказал бывший сотрудник департамента, добавилась еще и напряженность в отношениях между Департаментом энергетики и руководимыми им лабораториями, изучающими плутоний.

«Люди, отвечающие за политику ведомства, и люди, занимающиеся наукой, работают в разных командах и зачастую могут не находить общего языка друг с другом», — сказал этот источник.

Согласно другому источнику, сотруднику администрации США, Департамент энергетики был готов подписаться под проектом демонстрационной установки конверсии плутония еще целых три года назад, но Государственный департамент США, занимавшийся подготовкой этой сделки, так и не дал энергетикам «добро» на проведение соответствующих экспериментов.

Вот так, застревая на каждом шагу, вся программа уничтожения плутония попала в итоге в некий заколдованный круг вечных исследований ее экономической и прочей целесообразности, сказал уральский источник, заставляя многие лаборатории, работавшие над проектом, — особенно в России — отвлекаться от конкретных научных разработок по программе.

Например, лаборатории при Всероссийском научно-исследовательском институте неорганических материалов им. Бочвара, отмели за последние годы целый ряд предложений по МОКС-топливу, в основном, потому, согласно уральскому источнику, что исследования в области создания МОКС-топлива институту невыгодны. Институт Бочвара, как сказал собеседник Bellona Web, получает отчисления со сделки по покупке каждого ядерного топливного элемента, продаваемого в России — и потенциально готового к переработке.

Программа создания МОКС-топлива, разработанная с конечной целью постепенного уничтожения оружейного плутония, а вовсе не увеличения его запасов, может лишить институт Бочвара его драгоценной кормушки, сказал этот источник. Сотрудники института отказались комментировать эту информацию.

Минатом и его культ плутония
—>
Десятилетиями — и вполне может быть, даже и до сих пор — для российского Министерства по атомной энергии (Минатома), все, что относится к уничтожению оружейного плутония, являлось запрещенной темой. Поэтому, как говорят некоторые источники внутри ведомства, неудачу, постигшую в 1998 году проводившиеся в лаборатории Саванна Ривер Сайт опыты по витрификации, в министерстве встретили с тихим ликованием.

Русские, сказал источник, знакомый с деятельностью уральского отделения Госатомнадзора, воспринимают идею МОКС-топлива только с точки зрения выгоды, которую можно получить, направив излишки плутония на выработку электроэнергии — примерно так, как это делается во Франции, где МОКС-топливо реакторного уровня сжигают в энергоблоках уже более десяти лет, хотя и не с очень большим успехом.

«[…] За все то время, что администрация Клинтона была у власти, Минатом отказывался даже обсуждать саму идею иммобилизации, свято исповедуя веру в то, что плутоний имеет большую ценность — веру, основанную на советской доктрине о том, что если деньги были вложены во что-то, то они в принципе не могли быть потрачены зря, а должны непременно обернуться какой-то прибылью», — написал в электронном письме Bellona Web Альварес.

«Политика Минатома в отношении плутония как две капли воды похожа на то, что делали Соединенные Штаты в 1960-х годах. Мощный аппарат засекречивания, неприятие чужой точки зрения и недоступность для постороннего контроля, особое, привилегированное положение в государстве — все это вскормило в Минатоме непреклонную, почти религиозную убежденность в различных выгодах, которые можно извлечь из плутония».

Как говорят источники в самом министерстве, причина, по которой Минатом с большой неохотой, но все же согласился на проект производства и использования топлива МОКС в том виде, как он прописан в новом соглашении, состоит в том, что этот проект позволяет одновременно с уничтожением плутония получать электроэнергию.

«Контракт дает возможность […] с помощью демонстрации [процесса конверсии] показать наконец-то людям […] что разоружение — это не просто «разговоры по поводу», что мы берем боеголовки, превращаем их содержимое в порошок, перерабатываем этот порошок в топливо и даем свет и тепло […] населению», — сказал собеседник Bellona Web, близко знакомый с деятельностью Уральского отделения Госатомнадзора.

Реакторы

Однако для осуществления такого амбициозного плана необходимо, как было бы естественно предположить, чтобы топливо МОКС, заключающее в себе оружейный плутоний, производилось по конкретным параметрам для сжигания по всей России в уже существующих для этой цели реакторах гражданского использования. Пока что, единственную надежду на реализацию планов по сжиганию МОКС-топлива оружейного происхождения на территории России дает только Белоярский реактор на быстрых нейтронах, причем и эта надежда довольно зыбкая.

Владимир Кузнецов, бывший инспектор Госатомнадзора, являющийся теперь сотрудником московской организации по защите окружающей среды «Зеленый крест», сказал корреспонденту Bellona Web, что те реакторные технологии, которые имеются сейчас в наличии у России, просто не позволяют сжигать МОКС-топливо оружейного уровня в энергоблоках.

Другой вариант — использование с этой целью семи реакторов ВВЭР-1000, которые Департамент энергетики США и Минатом давно рассматривают в качестве кандидатов на техническое переоснащение — может, сказал он, «привести к еще одному Чернобылю — или хуже».

Он добавил, что любые работы по конверсии одного реактора типа ВВЭР-1000, которые гарантировали бы хотя бы минимальный уровень безопасности при сжигании в нем топлива МОКС, обойдутся, по крайней мере, в 100 миллионов долларов — которые, скорее всего, должны будут поступить на проведение этого опасного эксперимента от Департамента энергетики США.

Хранить до полного уничтожения

Если другим реакторам получить финансовые вложения и пройти переоснащение будет не суждено, остается, как говорит Владимир Сливяк, сопредседатель московского представительства экологической организации «Экозащита!», только старенький бридер-реактор в Белоярске, который — приняв весь груз из 34 тонн оксида плутония на своей территории и сложив его в одном хранилище, где тот будет дожидаться уничтожения — «превратится просто в рай для террористов».

Алексей Яблоков, который в середине 1990-х годов являлся советником по вопросам экологической безопасности при бывшем тогда у власти президенте Борисе Ельцине, согласился со Сливяком.

«Материалы, применяемые при изготовлении боеголовок, должны быть смешаны со стеклом или бетоном, и помещены на захоронение в хранилище с достаточным уровнем безопасности, или они должны пройти переработку в бридер-реакторах», — сказал Яблоков корреспонденту Bellona Web.

«Россия, к сожалению, не располагает средствами ни на первый, ни на второй вариант».

На территории России находятся 52 военных объекта, служащих хранилищами для обогащенного урана и плутония, применяемых для изготовления ядерных боеголовок, но Яблоков и другие эксперты, изучавшие состояние систем безопасности на этих объектах, говорят, что уровень защиты хранилищ весьма слабый, а системы отчета по ядерным материалам оружейного качества так и вовсе не существует.

«Основная проблема состоит в том, что текущее соглашение между Россией и Америкой по созданию и использованию топлива МОКС как бы заставляет делить шкуру неубитого медведя», — сказал бывший старший советник по энергетической политике Департамента Энергетики Альварес.

Согласно Альваресу, впрочем, оружейный плутоний охраняется в России все-таки более надежно, чем те огромные, практически никак не защищаемые запасы энергетического плутония, извлеченного из реакторных отходов и не используемого в боеголовках, которые Минатом хранит на своих объектах предприятиях.

«За всем соглашением по МОКС-топливу проглядывает некое априорное убеждение в том, что обеспечение безопасности при хранении ядерных материалов является делом второстепенной важности. Ничто не может быть более далеким от истины, чем эта уверенность, и в Соединенных Штатах, и в России», — сказал Альварес в своем письменном ответе Bellona Web.

«Мы должны заняться решением этих проблем. Программа Нанн-Лугар сослужила хорошую службу в первые годы после окончания холодной войны, внеся особенно большой вклад в процесс утилизации систем доставки боеголовок», — добавил он.

«Теперь настало время для Соединенных Штатов, России и стран, бывших ранее республиками в составе Советского Союза, заключить отдельное, особое соглашение по ядерным материалам с целью обеспечения надежного уровня защиты и безопасности избыточных радиоактивных материалов».