Тем временем, отработанное ядерное топливо (ОЯТ), полученное на этих реакторах, регулярно отправляется на радиохимические заводы, где оно перерабатывается и превращается в оружейный плутоний. Все три реактора — один Горно-химического комбината в городе Железногорск (бывший Красноярск-26) и два Сибирского химического комбината в городе Северск (бывший Томск-7) — жизненно необходимы, как настаивают директора предприятий, где работают эти реакторы, поскольку они вырабатывают тепло и электричество. Платить за эту энергию приходится производством оружейного плутония.

И вот на сцене появляется Департамент энергетики США — в чье ведение была переведена программа конверсии — с бюджетом в 49,3 миллиона долларов, выделенных, однако, не на модификацию, а на полное закрытие реакторов и создание новых или достройку старых тепловых электростанций, которые будут работать на обычном топливе, удовлетворяя местные энергетические нужды.

Также Департамент энергетики, вполне возможно, получит 75 миллионов долларов из средств, не потраченных Пентагоном (Департаментом обороны), и оставшихся в казне Департамента обороны после того, как программа конверсии была переведена под контроль Департамента энергетики.

Пересмотренная программа также сократит потенциальный риск распространения ядерного оружия. Эти три реактора каждый год на 1500 килограммов увеличивают уже накопленное Россией количество оружейного плутония, составляющее, согласно неофициальной статистике, 125 тонн. Официальные подсчеты точного количества плутония проводятся сейчас Обнинским физико-энергетическим институтом, но предварительные результаты этих подсчетов пока что засекречены. Для сравнения, Соединенные Штаты, начиная с 1945 года, накопили около 100 тонн оружейного плутония. Плутоний, производимый на атомных реакторах в Северске и Железногорске, в настоящее время хранится на территории предприятий, расположенных в этих городах.

Как утверждает аналитический отчет по запросу администрации Буша на бюджет программ по нераспространению ядерного оружия, опубликованный в апреле Российско-американским консультационным советом по ядерной безопасности (RANSAC) — неправительственной организацией, занимающейся консультированием правительств России и США — программа перевода реакторов на режим эксплуатации без выработки плутония была выведена из-под надзора Департамента обороны из-за ограничений, наложенных Конгрессом США, которые не допускают использование средств CTR на цели, не входящие в область безопасности и ликвидации вооружений.

Уже в начале июня официальные лица из Департамента энергетики приезжали в Москву для того, чтобы разработать основные детали нового плана. Эти чиновники отказались обсуждать проект «на стадии разработки», однако представители российской стороны проекта говорили в интервью Bellona Web, что, по их мнению, в программе есть некоторые вызывающие обеспокоенность проблемы, которые необходимо решить перед тем, как реакторы, расположенные в закрытых ядерных городах, будут окончательно выведены из эксплуатации приблизительно в 2006 году.

В числе этих неизбежных проблем — вопрос о трудоустройстве работников радиохимических заводов, перерабатывающих ОЯТ с этих реакторов, которым придется искать новую работу, когда заводы закроют. Владимир Кузнецов, бывший инспектор Госатомнадзора, а теперь сотрудник неправительственной организации «Зеленый Крест», подтвердил в интервью Bellona Web, что топливо, сжигаемое на этих реакторах, перерабатывается на радиохимических заводах в оружейный плутоний.

В дальнейшем споры неминуемо возникнут, когда наступит время выбрать место для строительства тепловых электростанций — в закрытых городах или вне их юрисдикции, говорят руководители предприятий в Северске и Железногорске и представители природоохранных организаций.

«В двадцати километрах от Железногорска, расположена Сосновоборская ТЭЦ, строительство которой началось еще в конце 1980-х годов», — сказал Bellona Web Анатолий Мамаев, сотрудник сибирской неправительственной организации «Гражданский центр ядерного нераспространения». Позже, после распада Советского Союза, строительство ТЭЦ было заморожено.

Тем временем, пока не будут сданы в эксплуатацию тепловые электростанции на органическом топливе — на что, по оценкам депутата Государственной Думы Сергея Митрохина, может потребоваться 300 миллионов долларов — три атомных реактора будут продолжать работать и производить плутоний.

Как программа Пентагона была перенесена в ведение Департамента Энергетики

Примерно десять лет назад на территории России работало тринадцать плутониевых реакторов. В конце 80-х, начале 90-х десять из этих тринадцати реакторов были остановлены. В отношении трех реакторов, что находятся в Северске и Железногорске, было решено продолжать эксплуатацию, поскольку они являются источниками тепла и электроэнергии. Для сравнения, Соединенные Штаты закрыли все четырнадцать имевшихся в стране атомных блоков, производящих плутоний.

В 1997 году Россия и Америка подписали соглашение, разработанное программой CTR, по которому российское Министерство по атомной энергии, с российской стороны, и Пентагон, со стороны США, должны были провести конверсию трех оставшихся реакторов таким образом, чтобы они перестали производить дополнительные объемы оружейного плутония — или так называемую конверсию активных зон реакторов. Департамент обороны США, оснащенный нужными средствами и командой консультантов, должен был руководить выполнением программы, а датой завершения всех работ по конверсии было назначено 31 декабря 2000 года — но декабрь пришел и ушел, а программа почти не сдвинулась с места.

В проекте обнаруживалось все больше и больше подводных камней. Все три атомных блока, послужившие когда-то прототипом реактора РБМК, работавшего на Чернобыльской атомной электростанции, находились в эксплуатации, в среднем, около 32-х лет. Реактор в Железногорске был запущен в 1964 году. Северские атомные блоки начали работу в 1965 и 1967 году.

Чем ближе подходил изначально определенный срок сдачи работ по конверсии реакторов — 31 декабря 2000 года, тем активнее российское Министерство по атомной энергии (Минатом), пыталось затормозить проект, постоянно откладывая на потом решение проблемы с закрытием радиохимических заводов по переработке ОЯТ, вслед за которым сотни рабочих вынуждены были бы встречать Новый Год с нулевыми перспективами в отношении будущего трудоустройства.

Тем временем Госатомнадзор, с мнением которого в последнее время считаются все меньше, выступал с громким, отчаянным протестом против программы конверсии и угрожал отозвать лицензии на эксплуатацию реакторов.

Проявив редкостное для себя понимание проблем безопасности, Минатом согласился с Госатомнадзором и заявил Департаменту обороны США, что конверсия реакторов не представляется целесообразной. Руководители Департамента обороны предложили альтернативный план — финансирование строительства замещающих емкостей, работающих на обычном, ископаемом топливе, которые смогли бы обеспечивать нужды этих районов в энергии и тепле. В результате программа была передана в ведение Департамента энергетики.

Пока строятся ТЭЦ, три реактора должны оставаться в прежнем режиме эксплуатации, производя тепло, энергию и плутоний. Нет худа без добра: такой странный и недолговечный союз Минатома и Госатомнадзора позволил министерству выиграть еще восемь лет непрерывного производства плутония.

—>
Программа была «завалена»

Помимо ограничений, наложенных Конгрессом США и требующих, чтобы программа CTR занималась исключительно безопасностью и ликвидацией вооружений, по словам одного высокопоставленного лица, непосредственно осведомленного в ситуации, перед Департаментом обороны, как стало вскоре ясно, замаячила перспектива финансового краха.

Как выразился этот источник, согласившийся на интервью только на условии анонимности, программа была «завалена — одно слово, завалена».

«Проще говоря, [российская сторона не рассмотрела] основательно вопрос о том, насколько осуществим» проект конверсии активных зон реакторов, сказал он.

«Изначальные оценки стоимости программы, когда она еще находилась на контроле у Департамента обороны, составляли 75 миллионов долларов — но никому ни разу не пришло в голову, что каким бы образом ни проходила конверсия и каких бы денег она ни требовала, реакторам в любом случае понадобится другой тип топлива — а это дополнительные 100 миллионов долларов. Но этих затрат не учли».

В конце концов, сказал этот сотрудник, после неоднократных расчетов выполнимости программы, эта цифра раздулась до 300 миллионов долларов, расписание работ по конверсии активных зон реакторов так и продолжало срываться, а ответственность за разрешение подобных конкретных проблем, по словам источника, лежала на плечах российской стороны.

«Мы не можем определить за них перспективу осуществимости программы, не можем провести их собственный анализ примерной стоимости… об этом могут знать только они сами», — сказал этот источник. «Они говорят — «вы, ваше», а мы вынуждены отвечать — это не наша программа, вы ее проводите. Вы должны сказать нам, как расписаны работы. Вы скажите, что выполнимо и что еще требуется. А мы изучим ваши выкладки и решим, хотим ли мы за это платить. Другими словами, это был изначально провальный, ошибочный подход».

Выработка плутония продолжится до 2006 года

Если все пойдет в соответствии с новыми планами — под управлением нового руководителя проекта, Департамента энергетики, и его программы «Уничтожение производства российского оружейного плутония» — пока строятся ТЭЦ, три реактора будут продолжать производить плутоний, возмещая этот риск поставкой энергии и тепла для местных нужд.

Когда же строительство ТЭЦ будет закончено, самим атомным блокам, нагруженным доверху последней порцией отработанного топлива, придется ждать еще пятьдесят лет, прежде чем накопленная в них радиация снизится до того уровня, при котором реакторы можно будет демонтировать.

Начиная с сегодняшнего времени и до того момента, как реакторы будут выведены из эксплуатации, количество произведенного ими оружейного плутония вырастет еще на 6000 килограмм, и тут возникает естественный вопрос: почему ОЯТ с этих атомных электростанций не отправляется на хранение в обычные хранилища, а идет на переработку, чтобы превратиться в никому, в принципе, не нужный плутоний?

Согласно все тому же пожелавшему остаться неназванным источнику, решение продолжать переработку ОЯТ вместо отправки его на хранение было в обоюдном порядке принято российской и американской стороной по соображениям ограничений во вместительности хранилищ, расположенных на территории предприятий.

«Отработанное топливо удобнее хранить в виде окиси плутония, после того, как его переработают», — сказал этот источник. «Просто хранить его в обычном виде очень неэкономично… оно занимает много места, требует больших предосторожностей в обращении и очень высокорадиоактивно».

Ожидаемая дата закрытия реакторов определена 2006 годом, однако, как показывает опыт, даже жестко установленные сроки зачастую никого ни к чему не обязывают. В итоге, три плутониевых реактора, по всей вероятности, закончат свою жизнь «в силу естественных причин». Пока что Минатому удавалось поддерживать работу бесполезных радиохимических заводов, и скорее всего, он с успехом будет делать это в течение еще шести-восьми лет.