МНЕНИЕ

Приезд в Россию президента Соединенных Штатов Джорджа Буша ознаменовался свежим заявлением, прозвучавшим на сей раз из уст уже третьего американского президента за последние примерно десять лет, о том, что холодная война закончена. Новое провозглашение конца холодной войны ставит Буша в один ряд с пятью другими бывшими и настоящими мировыми лидерами — Михаилом Горбачевым, Борисом Ельциным, Владимиром Путиным, Биллом Клинтоном, и его собственным отцом, Джорджем Бушем-старшим — каждый из которых уже заканчивал холодную войну, начиная еще с 1991 года.

Соглашение по стратегическим вооружениям, которое подписали Буш и Путин, стал уже четвертым, с тех пор как Россия и Америка в первый раз объявили об обоюдной решимости сократить число ядерных боеголовок с 6000, имеющихся у Америки, и 5500, накопленных Россией, до приблизительно 2000 боеголовок на каждую из двух стран, то есть до такого количества, при котором ядерный апокалипсис может превратить нашу планету в пыль всего лишь четыре или пять раз.

Новый хваленый договор громко именуется прогрессом во имя мира во всем мире и безопасности Земли — так же, как он назывался каждый раз, когда точно такие же заявления о соглашениях по сокращению ядерного арсенала заключались между Биллом Клинтоном и Борисом Ельциным, между Джорджем Бушем-старшим и Ельциным, между Бушем и Горбачевым. А теперь, после террористических актов 11 сентября, он торжественно приветствуется в Вашингтоне как победа в войне с терроризмом.

Вашингтон отзывается на заключение договора бурными поздравлениями в собственный адрес. Государственный секретарь Соединенных Штатов Колин Пауэлл заметил перед подписанием договора и продолжающихся обсуждений по поводу отведения России некой роли младшего брата в НАТО: «У нас даже нет еще хорошего клише, которое выразило бы сполна суть такого эпохального процесса».

На самом деле, по темам, согласованным для обсуждения в рамках саммита на этой неделе, накоплено уже столько текстов, что приходится гадать, почему бы просто не использовать заново давно написанные старые тексты.

В сущности, именно так и поступили относительно той части договора, которая касается процедур юридического засвидетельствования выполнения договора du jour, поэтому текст последнего соглашения оказался урезан до всего лишь трех страниц, напечатанных с двойными интервалами между строками, как сказал один из высокопоставленных российских чиновников, получивший доступ к черновому варианту документа.

Сама суть договора умещается в каких-нибудь полстраницы, сказал этот чиновник — своего рода объяснение того, каким образом, устроив на пресс-конференции в Вашингтоне две недели назад «закрытый просмотр» фрагментов документа для репортеров Белого дома и прочитав фразу «к 2012 году Россия и США будут иметь в распоряжении от 2200 до 1700 боеголовок», Буш умудрился выдать сразу все карты.

В отличие от последнего договора, такие соглашения как СНВ-I, подписанный в 1991 году, и СНВ-II, подписанный в 1993 году, — который в любом случае так и не был приведен в действие, — занимали сотни страниц и были снабжены приложениями, где были детально проработаны процедуры юридического засвидетельствования выполнения договора, обозначено расписание вывода из боевого состава тех или иных систем вооружений и даны исчерпывающие описания методов для подсчета боеголовок.

В последнем же договоре по поводу того, что такое собственно боеголовки и как их считать, нет ни одного достаточно четкого определения. Как недавно заметил в своей колонке в газете «Москоу Таймс» журналист и аналитик военной сферы Павел Фельгенгауэр, положения договора в этом пункте написаны столь расплывчато, что одной «боеголовкой» может считаться даже целая атомная подводная лодка с двадцатью баллистическими ракетами на борту и способностью вместить еще 200 единиц ядерного оружия, если большая часть ее арсенала временно хранится на берегу.

—>
Не менее туманным остается вопрос о том, как будут проходить проверки выполнения договора. Вашингтон, со своей стороны, пообещал России свободный доступ для засвидетельствования мероприятий, проводимых по сокращению вооружений на территории США, однако, как и в предыдущем случае, сами процедуры проверки не прописаны в договоре и опираются лишь на честное слово проверяемой стороны.

Что касается расписания процедур снятия с боевого дежурства вооружений, то оно не обязывает ни одну из сторон ни к каким действиям в течение еще десяти лет, а к тому времени оба участника договора смогут нарастить общий ядерный потенциал обеих стран до примерно 30 тыс. единиц стратегических, а также и тактических (о них договор и вовсе не упоминает), ядерных вооружений, как пишет в недавней статье в разделе мнений газеты «Москоу Таймс» член-корреспондент базирующегося в Вашингтоне Института «Нэйшн» Мэтт Бивенс.

«Говоря юридическим языком», — заметил Фельгенгауэр, — «то есть, в терминах контроля над военными вооружениями, новый договор представляет собой просто бесполезный клочок бумаги».

И в самом деле, договор обошелся Вашингтону ненамного дороже, чем бумага, на которой он был напечатан.

Вашингтон ухитрился предложить России наиболее дешевое из возможных соглашений как раз в то время, когда необходимость любой ценой оградить полуразрушенную российскую ядерную инфраструктуру от посягательств террористов стала самой острой и трудной проблемой в области безопасности и защиты окружающей среды как для России, так и для западного мира.

Всучив России этакого «кота в мешке», Вашингтон, однако, сумел приберечь для себя столь ценное для него законодательное положение, позволяющее держать боеголовки на складах, а не отправлять их окончательно на списание, то есть, через десять лет Соединенные Штаты смогут все еще иметь в своем распоряжении около 4600 боеголовок (частично готовых к применению, частично оставленных про запас для возможного употребления), в то время как Россия, приняв обязательство по их уничтожению, будет обладать менее 1200 боеголовками, отметил Фельгенгауэр.

Из договора также выкинуты любые положения, которые обеспечили бы необратимость сокращений в количестве наступательных вооружений Соединенных Штатов или предоставили хотя бы какие-нибудь гарантии того, что намеченное Америкой построение щита противоракетной обороны не станет представлять собой угрозу безопасности России, — что, по сути, дает Вашингтону право предпринимать любые угодные ему действия в погоне за призрачной иллюзией национальной безопасности.

Как указывает в своей статье Бивенс, тех миллиардов долларов, которые Пентагон ежегодно тратит на систему противоракетной обороны, вполне хватило бы на то, чтобы раз и навсегда решить финансовую проблему демонтажа или обеспечения безопасности для всего имеющегося у России оружия массового уничтожения. Первоначально запланированный проект системы противоракетной обороны — которая, как предполагалось, должна была с хирургической точностью сбивать собственными ракетами вражеские — в прошедшие недели уже был де факто объявлен Пентагоном невыполнимым. Теперь Пентагон высказывает мысль о том, чтобы использовать ядерное оружие для запуска по ракетам врага — предложение почти равносильное тому, как если бы Америка стреляла ядерным оружием по самой себе, подставляя под душ из радиоактивных осадков те города, которые система противоракетной обороны призвана защищать.

Совет взять и передать деньги, выделенные Америкой на одну из своих самых бережно взлелеянных оборонных фантазий, для того, чтобы отвести от мира серьезнейшую опасность, угрожающую его благосостоянию и здоровью окружающей среды, можно было бы, конечно, растолковать как шутку — но только в контексте лицемерных попыток Буша приписать себе, как это уже сделал до него его отец, заслуги за появление ржавчины на поверхности «железного занавеса».

В действительности же, ситуация далека от комичности и позволяет увидеть, что же на самом деле застопорило вечный процесс окончания холодной войны в последние десять лет. Обратите внимание на следующие факты, угрожающие безопасности России и Америки, на которых авторы последнего договора даже не сочли нужным остановить свой взгляд:

• На территории России находится более 600 тонн оружейного урана и плутония — количество, которого, по мнению Генерального Бюро Финансового Отчета США, хватило бы для того, чтобы собрать 40 тыс. ядерных боезарядов. Часть этого материала находится под надежной защитой. Однако отчет Бюро, процитированный Бивенсом, говорит о том, что «сотни тонн» оружейного урана и плутония — запас, достаточный для изготовления тысяч единиц ядерного оружия — все еще содержится в приблизительно ста российских хранилищах, где отсутствуют такие примитивные меры безопасности как ограды, камеры наблюдения или укрепленные двери. И все это — невзирая на годы функционирования американских программ содействия повышению уровня ядерной безопасности России.
  
• Согласно исследователям Стэнфордского университета, создавшим базу данных по кражам радиоактивных материалов и проблемам ядерной безопасности, более 10000 ядерных боеголовок, накопленных в российских хранилищах или находящихся в статусе «тактических», охраняются с такой же небрежностью.
  
• И кроме того, согласно Министерству по атомной энергии России, есть экспериментальные реакторы, имеющие в распоряжении наилучший оружейный уран и — по сведениям «Беллоны» и других экологических организаций — наихудшие меры безопасности. В качестве примера сотрудники базы данных Стэнфордского университета приводят инцидент, произошедший в 1993 году, когда группа абхазских сепаратистов вторглась в помещение экспериментального реактора в городе Сухуми и скрылась с двумя килограммами высокообогащенного урана. Когда преступники ворвались с той же целью на территорию похожего реактора в городе Мцхета, ученым, работавшим с реактором, пришлось защищать его с помощью палок и грабель. Украденный уран остается в списках пропавших ядерных материалов Стэнфордской базы данных и, насколько можно предполагать, до сих пор находится в руках абхазских сепаратистов, имеющих связи с группировками чеченских повстанцев. Сами же чеченские повстанцы, как указывает Бивенс, по часто высказываемым в последнее время версиям, поддерживают связь с Аль-Каидой, уже заявлявшей о своих намерениях обзавестись ядерным оружием.
  

Список можно продолжать еще долго.

Все это фактически доказывает, что любое предположение о том, что настоящий саммит представляет собой некий прогресс в области мировой ядерной безопасности, является не более чем нелепой шуткой, рассчитанной на то, чтобы развеселить ближний круг между протокольными рукопожатиями и взаимными дружескими объятиями позирующих перед фото- и тележурналистами президентов.

Действительно, на фоне угрожающего состояния безопасности российского ядерного арсенала, которое ни для кого не составляет большой тайны, уверенность президентов в том, что будущее развития ядерных вооружений и их уничтожения находится в их руках, выглядит поразительной самонадеянностью.

Эта самонадеянность сродни той же беспечности в отношении проблем безопасности, которая сделала возможной трагедию 11 сентября. Но, может быть, это не совсем вежливо — вторгаться с подобными замечаниями в тот момент, когда в Москве «на наших глазах творится история» и «забивается последний гвоздь в гроб холодной войны».

Впрочем, если угроза распространения российского ядерного оружия и проблемы ядерной безопасности стремительно выходят из-под контроля, в одном можно быть уверенным до конца: недолго придется ждать, прежде чем еще одна группа политических лидеров из Москвы и Вашингтона встретится вновь, чтобы опять покончить с холодной войной.