Подробный отчет

«Теперь мы заслушаем показания одного из соавторов доклада «Беллоны» Томаса Нилсена», начал вторую часть заседания судья Сергей Голец. После выяснения формальностей о месте и дате рожден Томаса Нилсена, а, также одобрив в качестве переводчика сотрудницу «Беллоны» Ангелику Баккен, Нилсен было дано право начать давать свои показания.

Полностью выступление Нилсена длилось около двух с половиной часов, поэтому мы приводим только выдержки из того, что происходило в зале суда.

Кто такой Томас Нилсен?

Томас Нилсен в «Беллоне» с 1990 года, а с Александром Никитиным знаком с 1994 года, когда последний начал также работать в «Беллоне». Вместе с Игорем Кудриком они втроем и написали доклад по Северному флоту.

Нилсен объяснил, что «Беллона» является неправительственной экологической организацией, которая работает в нескольких основных областях — это экологические права в Норвегии, глобальные проблемы экологии (куда входит и российская проблематика), сохранение природных ресурсов, экологическая экономика, производство и транспорт, а также политика в области энергопользования. Производство различных информационных материалов также является одной из основных сфер деятельности объединения. «Беллона» начала работать с Россией в 1989 году в ответ на озабоченность населения северных территорий Норвегии. Основным регионом, на котором сконцентрировалась «Беллона» стал Кольский полуостров. Необходимость в выпуске документа, где была бы приведена информация о радиационно-опасных объектах Северного флота, явилась следствием успеха первого доклада «Беллоны» за 1994 год, где основное внимание было уделено гражданским источникам радиации. Следует добавить, что о необходимости подобного документа твердили как представители Северного флот, так и администрация Мурманской области, с которой «Беллона» работала в тесном контакте.

Нилсен также рассказал, что «Беллона» была основана в 1986 году, сразу после аварии на Чернобыльской АЭС. Сегодня в «Беллоне» работает на полной ставке около 25 человек. Среди них специалисты в определенных областях знаний, относящихся к экологии — это физик-ядерщик, биолог, специалисты в области сохранения природных ресурсов и промышленного загрязнения, юристы и журналисты. Главным источником доходов объединения является взносы от трех тысяч сочувствующих членов организации, от около 1500 компаний, которые размещают рекламу в журнале «Беллоны», 22 коммерческих партнеров, которые работают по программе сотрудничества «Беллоны» — «Б-7». 10-15% расходов покрывается государством через Министерство иностранных дел Норвегии. Последние средства выделяются на работу «Беллоны» с российской проблематикой.

Почему «Беллона» имеет офис в Мурманске?

Отвечая на этот вопрос судьи, Томас Нилсен счел нужным обратиться к предыстории, которая вела к идее создания доклада «Северный флот».

«В 1992 году мы обратились за разрешением посетить Мурманск на своем судне «Гениус» и получили его», — начал свой рассказ Нилсен. — «В Мурманске мы провели ряд встреч, среди них с представителями Мурманского Морского пароходства [которое осуществляет управление атомными ледоколами], а также с администрацией области. Мы также посетили Кольскую АЭС. В ходе визита мы выяснили, что проблемы существуют, но финансирование на их решение отсутствует. В частности Мурманское морское пароходство предложило, чтобы мы начали работать над проектом по приведению в безопасное состояние плавтехбазы «Лепсе» — судна-хранилища поврежденного отработавшего топлива, которое стоит у причала базы атомных ледоколов в 2-х километрах от Мурманска».

«В 1993 году «Беллона» решила подготовить доклад по радиационно-опасным источникам в регионе, собрав всю имеющуюся информацию. Это было также важно в связи с проектом «Лепсе». Мы представили доклад в Мурманске в марте 1994 года, в марте мы открыли и офис «Беллоны» в Мурманске».

Голец интересовался конкретными результатами

«И так, в 1994 году вышел первый доклад. Могли бы Вы указать конкретные результаты после выхода доклада?», — задал вопрос Голец.

«Через три-четыре месяца после выхода доклада норвежский парламент подготовил сообщение по проблемам в этом регионе», — ответил Нилсен. «В сообщении доклад «Беллоны» упоминался в качестве основной причины внимания официальной Норвегии на эти проблемы региона. Позднее Норвегия выделила порядка 400 миллионов норвежских крон на решение этих проблем».

«Но главным явилось то, что нам удалось в октябре 1994 года привезти в Мурманск комиссара ЕС по вопросам охраны окружающей среды. На организованной «Беллоной» по этому случаю конференции, которая прошла на атомном ледоколе «Сибирь», присутствовали представители областной и городской администраций, Северного флота и норвежских правительственных структур и парламента. На конференции комиссар одобрил выделение средств ЕС под проект «Лепсе». Это был первый прецедент, когда ЕС выделила средства на решение проблем радиационной безопасности стране, не являющейся ее членом».

Прокурор заволновался

В этот период (1994-95 г.г.) «Беллона» выступала в качестве связующего звена между Мурманским морским пароходством и ЕС, официальными норвежскими структурами и коммерческими партнерами. «В этот период нам была оказана большая поддержка со стороны российских властей», — заявил Нилсен. — «В качестве примера я хотел бы ознакомить суд с письмом от зам. министра по атомной энергии Николая Егорова. Хочет ли суд ознакомиться с этим письмом?»

Голец соглашается. Пробежав глазами по тексту письма, судья говорит: «Так, здесь письмо от 30 января 1995 года, подписано Егоровым, зам. министра по атомной энергии РФ. В этом письме выражается поддержка деятельности «Беллоны» на северо-западе России в период времени, который мы с вами обсуждаем.»

Нилсен передает в президиум суда еще один документ — первое письмо о намерениях по проекту «Лепсе», подписанное компанией «Норвежские контракторы», Мурманским морским пароходством и объединением «Беллона» за 1994 год. Это все также зачитывается судьей.

Видно, что прокурор Гуцан начинает нервничать.

Северный флот представляет основную проблему

«Еще что-нибудь по этому вопросу?», — спрашивает судья Голец.

«Я бы хотел добавить, что на конференции, о которой я говорил, представители Мурманского пароходства сообщили нам, что проблема «Лепсе» является минимальной по сравнению с тем объемом радиоактивных отходов и отработавшего ядерного топлива, которые не находятся в ведении гражданских властей», — ответил Томас Нилсен. — «Подобное мнение мы слышали и от других. Мы видели, что реакция на первый доклад была очень положительная, в регионе существовало желание сотрудничать. Поэтому мы и решили подготовить доклад по проблематике Северного флота. Работа началась в октябре 1994 года».

«Пожалуйста, продолжайте», — сказал судья. Нилсен рассказал, что при областной администрации по этим проблемам была создана рабочая группа, куда вошли представители «Беллоны». Туда входил и глава Комитета по охране окружающей среды Иван Вешняков, который видел положительный момент участия «Беллоны» в том, что под решение проблем можно с ее помощью получит финансирование.

Основным моментом являлась встреча с Николаем Юрасовым, занимавшим высокую должность в Техническом управлении ВМФ РФ. Юрасов предложил «Беллоне» связаться с Техническим управлением Северного флота. На всех этих встречах «Беллона» информировала о своих планах по созданию доклада, посвященного проблематике Северного флота.

5 октября 1995 года — шаг назад

«Известно, что уже 5 октября часть доклада была готова. Что произошло после 5 октября?», — спросил Голец.

«5 октября 1995 года мы потеряли все источники к докладу», — ответил Нилсен. В этот день ФСБ провела обыски в офисе «Беллоны» в Мурманске, изъяв практически все материалы, которые там находились. «Затем мы работали над восстановлением всех материалов и в апреле 1996 года выпустили предварительную текстовую версию доклада. Наш план предусматривал публикацию полной версии доклада ко встрече стран Большой Семерки в Москве в апреле 1996 года, но потери 5 октября 1995 года затруднили эту работу. Для нас было важно указать ссылку на каждый факт, опубликованный в докладе, но все источники были конфискованы ФСБ во время обыска в Мурманске».

«Никитин при подготовке доклада заводил в компьютер что-то сам?», — спросил судья. «Мы все работали вместе. Александр не был в то время хорошо знаком с компьютерами, поэтому сам он мало что писал».

«Никитин объяснил, что не умел в то время пользоваться компьютерами, это правда?», — уточнил судья. «Да, у нас сложилось такое впечатление», — ответил Нилсен.

Далее судью интересовало, что произошло после выхода в свет доклада.

«Мы опубликовали текстовую версию в апреле 1996 года», — сообщил Нилсен. — «Нашей целью было привлечь внимание международных лидеров к этим проблемам и профинансировать их решение. Окончательная версия была выпущена в августе 1996 года. Очень много экземпляров русскоязычной версии было конфисковано ФСБ, когда мы направили их в Россию для распространения. Но, несмотря на это, у нас сложилось впечатление, что доклад был оценен по достоинству теми, кто работает над этой проблематикой».

«Какой эффект произвела публикация доклада в Норвегии?»

«Только после публикации доклада «Северный флот» официальная Норвегия приступила к выполнению конкретных проектов», — ответил Нилсен. — «Среди них можно назвать создание установки по переработке жидких радиоактивных отходов на РТП «Атомфлот» в Мурманске, а также проект по губе Андреевой, целью которого было предотвратить утечку радиоактивной воды в залив Западная Лица. Хранилище в губе Андреевой расположено ближе к границе с Норвегией, чем к Мурманску».

Российская технология для российских проблем

«Какова ситуация на сегодня? Имели ли место утечки радиации?», — задал вопрос судья.

«Нет. Именно поэтому мы назвали доклад — потенциальные источники радиоактивного загрязнения», — объяснил Нилсен. — «Особенно важным для «Беллоны» являлось инициировать разработку российских технологий для решения этих проблем. Мы видим, что американские и другие Западные компании хотят обосноваться в России и делать деньги. Но мы полагаем, что можно добиться гораздо большего эффекта, если технологии будут разрабатываться российскими компаниями и эти «know-how» останутся в России. Подобные аргументы находят небольшую поддержку на Западе».

«Беллона» в Санкт-Петербурге

«В офисе «Беллоны» в Санкт-Петербурге работает Александр Никитин, а также несколько других человек на временной основе», — рассказал Томас Нилсен, отвечая на вопрос по поводу офиса «Беллоны» в Санкт-Петербурге. — «Если бы не проблемы, с которыми мы сейчас столкнулись, то офис в Санкт-Петербурге мог бы сделать гораздо больше, собрав лучших экспертов города. На данные момент мы заинтересованы плотно работать с хранилищем токсичных отходов в Красном Боре. «Беллона» собирается работать здесь по той же схеме, что и в Норвегии: заниматься проблемами, которые больше всего волнуют местное население».

После этого судья предоставил право задать вопросы прокурору, но последний передал первое слово защите.

«Мы слышали, что «Беллона» делит офис со спецслужбами Норвегии, правда ли это?», — спросил адвокат Шмидт. «Это полный нонсенс», — ответил Нилсен. — «То, что это не так, может подтвердит посольство РФ в Осло, представители которого посещали наш офис, когда мы проводили экологическую конференцию».

Отвечая на другой вопрос адвоката, Нилсен сказал, что план доклада «Северный флот» обсуждался с начальником Технического управления Северного флота Валерием Пантелеевым и Станиславом Головинским, замом Пантелеева.

«Я могу с уверенностью сказать, что дело ФСБ против Никитина существенно подорвало международное сотрудничество по решению проблем радиационной безопасности», — заявил Нилсен, отвечая на еще один вопрос защиты. — «ФСБ отпугнула людей в России от работы над этими проблемами».

После нескольких уточняющих вопросов со стороны защиты, суд взял перерыв.

Прокурор пытается испортить впечатление

После перерыва настала очередь для вопросов прокурора. Оказалось, что их у него было припасено совсем немного.

Прокурор Гуцан хотел узнать дополнительные детали по встречам Нилсена с несколькими высокопоставленным официальными российскими лицами. Он также задал несколько вопросов по Игорю Кудрику, бывшему сотруднику «Беллоны»-Мурманск, который сейчас находится в Осло и работает в головном офисе «Беллоны».

Прокурора также интересовали трудовые взаимоотношения между «Беллоной» и Александром Никитиным. Нилсен ответил, что Никитин представляет «Беллону» в Санкт-Петербурге и работает по контракту. Особенно Гуцана интересовали обстоятельства знакомства Никитина с «Беллоной». Нилсен пояснил, что это знакомство произошло через главу Агентства по радиационной защите Норвегии Кнута Гуссгаарда, который встретил Никитина в конференции по проблемам радиационной безопасности в Осло. Сам Нилсен первый раз встретился с Никитиным в Мурманске в 1994 году.

Прокурор демонстрировал знания по экологии Кольского полуострова

«Возвращаясь к вопросу, который здесь уже задавался, но я его хочу задать немного в другом контексте», — начал Гуцан. — «Как эколог, что вы рассматриваете в качестве наибольшей угрозы окружающей среде: атомные объекты гражданского и военного назначения, или загрязнения от промышленного производства?»

«Необходимо разделять потенциальные источники и фактическое загрязнение», — ответил Нилсен. — «Загрязнение, которое исходит от горноперерабатывающего предприятия в Никеле на Кольском полуострове можно увидеть невооруженным глазом, но наибольшая потенциальная угроза исходит от хранилищ радиоактивных отходов и отработавшего топлива. Как Норвегия, так и Россия зависят от рыбных ресурсов Баренцева моря, поэтому меня пугает мысль, что там может произойти выброс радиации».

«Я правильно понимаю, что Никель до сих пор производит выбросы загрязняющих веществ?»

«Да. Но уровни выбросов сократились. Для «Беллоны» главным является предотвратить радиоактивное загрязнение. После Чернобыля можно было дезактивировать улицы Киева, но не всю Европу».

Прокурора также интересовали источники финансирования «Беллоны».

«10-15% поступает от правительства Норвегии», — повторился Нилсен. — «Это финансирование начало поступать после обращение в МИД Норвегии комитета по международным делам норвежского парламента. Деньги выделяются в рамках программы «План действий по решения проблем радиационной безопасности на северо-западе России». В 1995 году мы также получили средства от структур Баренцева региона на работу по проекту «Лепсе». Основная часть финансирования выделяется на сотрудничество с российскими экологическими организациями».

«Получали ли вы финансирование из других стран?»

«Да. В 1996 году мы получили средства от Европейской комиссии на работу с Россией».

Подводя итоги

«Я горжусь, что у меня есть такой друг как Томас Нилсен», — сказал Александр Никитин на брифинге после заседания суда. — «Его выступление было очень убедительным. Если бы его намерения были враждебными по отношению к этой стране, он бы так не выступил. Он не актер».

«Прокурор Гуцан наконец осознал то, о чем мы говорили ранее. После показаний Томаса я думаю, многое прояснилось даже для него», — сказал Юрий Шмидт.

На суде в качестве наблюдателей присутствовали представители российского «Пэн-клуба», генеральных консульств Швеции, Дании, Норвегии, США, Канады и Нидерландов.