Американская некоммерческая организация "Траст по нераспространению" (NPT), предлагающая разместить на хранение в России 10 тысяч тонн отработавшего ядерного топлива (ОЯТ), похоже, испытывает трудности с определением возможностей инфраструктуры и стоимости хранения. Эти изменения вызывают сомнения в достоверности подсчетов по оставшейся части проекта.

В проекте от 5 мая 1999 года NPT считала, что необходимая инфраструктура для проекта хранения ядерного топлива будет стоить 2 миллиарда долларов. По этому сценарию, доход от пожелавших избавиться от собственного ОЯТ составлял 6-12 миллиардов долларов.

В новом варианте проекта NPT от 7 июля 1999 года внесен ряд поправок. Среди них и увеличение объема поставляемого топлива в Россию. Сейчас 10 тысяч тонн ОЯТ должны быть размещены в России, что принесет общий доход до 15 миллиардов долларов. С другой стороны, затраты были непропорционально увеличены по отношению к увеличению стоимости транспортировки и хранения топлива.

В то время как количество топлива увеличивается на 66.6 %, то стоимость инфраструктуры и хранения увеличивается на 3.75 миллиардов долларов (87.5 %). Это особенно вызывает удивление, так как не все затраты полностью зависят от количества ОЯТ, помещаемого на хранение. Например, транспортное судно сможет перевезти дополнительное топливо с незначительным увеличением затрат. То же самое касается и железнодорожных перевозок. Таким образом, стоимость должна увеличиться в меньшей степени, чем количество перевозимого топлива.

Представитель NPT Томас Кохран объяснил данный факт тем, что после изучения первого варианта проекта, было заявлено, что оценки не были достаточно сдержаны. Чтобы удостовериться в возможности выполнения всех запланированных проектов была увеличена стоимость, и отдельные части проекта сейчас включены в бюджет инфраструктуры.

Эти меняющиеся цифры стоимости инфраструктуры подтверждают опасения и относительно других расчетов. Отдаленные последствия для экологии России и здоровья населения очень сильно зависят от точности оценки затрат после окончания контрактного периода, например, таких, как общая стоимость разработки проекта могильника и его последующего строительства. Если в расчетах будет погрешность хотя бы на несколько процентов, Россия может столкнуться с нехваткой средств для решения импортированной проблемы, которая останется (и останется точно) в России на тысячи лет.

Принимая во внимание тот факт, что в мире сейчас нет ни одного могильника для ОЯТ, вызывает сомнение возможность NPT произвести точные подсчеты затрат, от которых зависит здоровье и будущее сотен поколений людей в России. Наличие удобных для подсчета цифр не вселяет ни в кого уверенность при взгляде на будущее этого проекта.

В мае эксперты NPT пришли к выводу, что стоимость определения месторасположения и технико-экономического обоснования составит 100 миллионов долларов. Согласно Кохрану, последние подсчеты составили 300 миллионов долларов.

Промышленные группы США и Германии, неправительственные организации и несколько бывших авторитетных служащих из правительства и ВМФ США организовали компанию с целью сбора 10 тысяч тонн отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) из разных стран (за исключением США и России) для последующего его хранения в России сроком до 40 лет. Полученные за хранение деньги будут использованы на разработку и строительство хранилища радиоактивных отходов и отработавшего ядерного топлива в России, на оздоровление российских регионов, подверженных радиоактивному загрязнению, а также на социальные проекты.

Аренда подразумевает совсем другое?
Когда ряд богатых зарубежных компаний попросят Россию одобрить договор на хранение ОЯТ сроком на 40 лет, они в итоге могут оказаться в гораздо более выгодной позиции, чем Россия. В то время как NPT говорит об аренде, в реальности Россию просят передать участок земли на вечное пользование.

Согласно NPT договор предполагает использование места для хранения сроком на 40 лет. Впоследствии, на усмотрение NPT, ядерные материалы либо вывозятся из России, или продляется срок аренды, или они остаются в России на вечное хранение. Кохран подтвердил, что по истечению 40-летнего контракта Россия не получит дополнительную арендную плату, даже если земля по-прежнему будет использоваться под хранение ОЯТ.

Однако аренда подразумевает, что сдающий в аренду передает (обычно исключительно) права на использование объекта, т.е., в данном случае, участка земли, арендатору на определенный период времени за вознаграждение. После окончания срока аренды арендатор возвращает собственность, которая не меняла своего владельца. Обычно низкая цена собственности из-за ее использования компенсируется арендной платой.

В "аренде" по условиям NPT арендатор прекращает выплачивать арендную плату через 40 лет, но продолжает пользоваться правами "аренды" согласно контракту. Таким образом, говоря юридическим языком, по всем важным пунктам этот контракт является не договором аренды, а покупкой, деньги за которую выплачиваются в оговоренный период времени определенными частями.

Хотя это и не является нарушением закона или этики, называть этот договор "арендой", подразумевающей особое краткосрочное обязательство, было бы неверно, а его авторы потенциально имеют цель ввести в заблуждение настроенную скептически общественность России. По реальному договору аренды NPT должен бы был возвратить арендованную собственность и воздерживаться от ее дальнейшего использования (использование, в данном случае, подразумевает хранение). В реальности Россия продает свою землю для вечного захоронения ядерных материалов.