За шесть лет существования движения я порядком утомилась от этой постоянной повинности и втайне даже проклинаю свою совесть, которая не дает мне все это бросить и жить как раньше – бездумно кидая весь мусор в один пакет, чтобы по утрам выбрасывать его в контейнер по пути на работу (к счастью, совесть этого не позволит). Нет, сортировка – это не проблема. Она давно превратилась в условный рефлекс. После использования очередной единицы упаковки руки сами, без участия мозга, отдирают от пластиковой бутылочки этикетку, отвинчивают пробку, все тщательно споласкивают и раскидывают по трем емкостям. А мозг, в свою очередь, отточен на то, чтобы вообще не покупать ту упаковку, которую не принимают в переработку….

Проблема в другом. Например, в том, чтобы целый месяц хранить в квартире растущую груду мешков с отходами. А еще в том, чтобы раз в месяц отдать богоугодному делу один из восьми своих выходных (с учетом того, что остальные выходные заняты другими природоохранными мероприятиями, эту субботу хотелось бы оставить себе). И в том, чтобы тащиться по городу, увесившись рюкзаками и мешками с отходами, ловя на себе брезгливые взгляды в автобусе («Бомжиха? Странно, сама вроде чистая и трезвая. Но зачем ей столько мусора?»). Существуют, правда, немногочисленные постоянные точки, куда можно возить отходы в любой день. Но они расположены так далеко и неудобно, что без личного авто до них не добраться.

Но человек не может жить без надежды. Вот и я надеюсь, что эти неудобства – временные. И что через каких-нибудь пару лет я смогу успокаивать свою совесть без лишних усилий. Что контейнеры для раздельного сбора отходов появятся в каждом дворе, и мне не придется ни хранить дома много мусора, ни тащить его куда-то далеко.

По замыслу пионеров движения, бескорыстный пример волонтеров должен рано или поздно вдохновить и власть, и бизнес. Власти требуется показать, что петербуржцы – это не эгоистичные потребители, что они способны относиться к природе ответственно и тратить свое время на сортировку отходов. А бизнес должен прельститься возможностью заполучить много бесплатного рассортированного вторсырья. В идеале оба – власть и бизнес – в итоге должны принять решение вложить средства в масштабную инфраструктуру раздельного сбора отходов (РСО).

Мечты

Грядущий золотой век РСО в моем воображении выглядит примерно так. Рано или поздно за дармовое сырье начнется конкуренция. Чтобы одержать в ней победу, бизнесмены-переработчики начнут вкладывать и свои деньги: например, организуют дополнительный, второй день приема за месяц. А то и собственную постоянную точку поставят, чтобы весь имеющийся у населения пластик шел только к ним! Наконец, выиграют те, кто первый охватит стационарными пунктами приема все жилые дворы. Увидев, как разбогатели на мусоре их коллеги, бизнесмены начнут искать новые ниши переработки: например, начнут принимать виды пластика, с которыми до этого никто не решался работать. В самых фантастических мечтах мне видятся коммерческие точки, где за сдачу вторсырья взрослым выдают символические деньги, а детям – конфеты. А еще – идеально чистые улицы и скверы, где рыщут все – от опустившихся бомжей до чистеньких благополучных детишек – в поисках хоть какого-нибудь мусора. Ведь теперь он весь стал ценным сырьем – за него денежку дают! А еще поговаривают, что все трудней стало отыскать свалку в лесу или на берегу озера в Ленинградской области. Привычное занятие выходного дня питерской интеллигенции – выезд на волонтерские уборки мусора – теперь потеряло смысл! Десанты «коммерческих мусорщиков» расползаются все дальше от мегаполиса, слизывая все, что встречают на пути, оставляя после себя неприлично чистые леса и берега. И теперь мы можем почить с чувством выполненного долга: мы больше не нужны, мусор исчезает с лица Земли без наших усилий! (НЕ ВЕРЬТЕ, ЭТО ЛИШЬ МОИ ГРЕЗЫ)

Государство, помоги!

Но, к сожалению или к счастью, до утраты смысла жизни волонтерам движений «РазДельный Сбор» и «Мусора больше нет» еще очень далеко. Сценарий для перерабатывающего бизнеса в целом работает, но без участия государства он упирается в «предел роста». Действительно, бизнесу весьма интересно забирать бесплатно подготовленное и локализованное в одну точку вторсырье. Но стоит только замахнуться на какие-то вложения (например, на собственные точки приема в жилых дворах с самовывозом), как рентабельность падает. При любом моделировании ситуации получается, что без вмешательства государства не обойтись. Оно может иметь форму как пряника (в виде, например, налоговых льгот для переработчика), так и кнута разной степени жесткости.

«Пока не будет введена залоговая стоимость тары и разница коммунальных тарифов за сдачу мусора раздельно и нераздельно, никакого массового РСО у нас не будет», – делится соображениями активист «РазДельного Сбора», координатор точки по приему вторсырья в Невском районе Александр Дьяконов. Залоговая стоимость означает включение продавцом или производителем в цену продукта условной «стоимости упаковки» с обязательством вернуть эти деньги потребителю при сдаче тары. На самом деле, конечно, это не настоящая стоимость упаковки.

«Депозит (залог) должен быть не менее 10%, а лучше 20-30% от стоимости товара, – уточняет руководитель движения «РазДельный Сбор» Татьяна Нагорская. – Депозит не должен иметь ничего общего и даже не ассоциироваться со стоимостью того потенциального вторсырья, которое представляет упаковка». Но по собственному почину бизнес вряд ли пойдет на такие хлопоты.

«К примеру, в некоторых странах государство на законодательном уровне обязывает производителей напитков получить у населения назад 80% тары, – продолжает Александр.  – Как уж производитель этого добьется – его проблемы. Но оптимальным способом оказывается введение залоговой стоимости тары».

Дифференциация коммунальных тарифов за вывоз мусора – это другой комплексный кнуто-пряник, направленный уже на население. «В ряде стран услуги управляющих компаний по вывозу мусора сильно отличаются по цене в зависимости от того, сдаешь ты отходы раздельно или нет. Разница может составлять три-четыре раза. Разумеется, выгодней сдавать раздельно. Потому что в этом случае управляющая компания получит доход от сдачи вторсырья в переработку, и меньше заплатит за размещение мусора на свалке».

Александр приводит в пример поселок Щеглово Всеволожского района Ленинградской области, где он живет и где организовал собственные точки приема. «Мусоровоз теперь приезжает к нам в четыре раза реже, потому что 80% отходов я сам отвожу на переработку. Это же очевидная экономия для всех!»

Однако простимулировать такое решение управляющей компании опять-таки должна власть. Любые реформы требуют вложений, а зачем их делать, если можно жить по старинке? В свою очередь, после столь убедительной мотивации раздельного сбора в городе появятся промышленные объемы вторсырья, которые неизбежно привлекут новых заготовителей и переработчиков. Благодаря большим объемам перерабатывать отходы станет выгодно!

Реальность

К сожалению, государство пока не спешит реализовать чужие успешные модели. А когда уж очень допекут надоедливые активисты, чиновники ссылаются на якобы «неудачный эксперимент», проведенный при Валентине Матвиенко. Несколько лет назад петербургский Гринпис уговорил городское правительство установить в Василеостровском районе разноцветные бачки для раздельного сбора. Однако власти не были заинтересованы в дальнейшем выстраивании структуры, и, по свидетельству очевидцев, мусоровозы просто сваливали все содержимое бачков в одну емкость и увозили на свалку.

«Крайне неправильно ссылаться на тот случай и тем более называть его экспериментом, – считает Александр Дьяконов. – Тогда все было организовано неправильно – раз. Корректной постановки эксперимента не было – два». «На самом деле система худо-бедно действовала, но, так как она не была хорошо проработана, то, в конце концов, вторсырье просто совсем перестали вывозить, и тогда содержимое контейнеров стали вывозить как смешанные отходы, – говорит Татьяна Нагорская. – Информация о том, что якобы содержимое этих контейнеров с самого начала грузили вместе со смешанными отходами и везли на полигон – один из распространенных мифов». При этом для некоторых этого опыта оказалось достаточно, чтобы заявить, что «горожане не готовы к раздельному сбору». Хотя попытка не удалась вовсе не по вине горожан.

Ведущие экоэксперты, встретившись на конференции «Экологические вызовы для России» на площадке Гринпис в конце лета 2017 года, еще раз констатировали тот печальный факт, что пока для официального внедрения РСО в городе нет ни желания властей, ни нормативной базы. «Согласно Федеральному Закону РФ от 24.06.1998 г. №89-ФЗ «Об отходах производства и потребления», законодательство Санкт-Петербурга в области обращения с отходами должно состоять, в том числе, из регионального Закона об обращении с отходами, утвержденных Правительством города Региональной программы в области обращения с отходами, Территориальной схемы обращения с отходами и Целевых показателей», – говорится в коллективном обращении участников конференции.

На данный момент ничего из перечисленного в действующем виде не существует. Территориальная схема, правда, была утверждена еще 16 сентября 2016 года, но вскоре отправилась на «корректировку», откуда до сих пор не вернулась. Как следствие, сейчас из всего объема собираемых в городе ТБО на переработку поступает лишь 3,3%. Полномочиями утверждать порядок раздельного сбора отходов и организовывать соответствующую работу наделен комитет по благоустройству Санкт-Петербурга. Именно от него зависит внесение в Территориальную схему целевых показателей, предусматривающих раздельный сбор отходов, а также организация производственных мощностей по переработке отходов.

Вот-вот будет. Ждите!

Все ответы комитета по благоустройству и других профильных ведомств на многочисленные занудные напоминания экоактивистов («ну когда же?» «ну скоро ли?») сводятся к одному и тому же: «Вот-вот будет!». Отвечают так уже года два. Из последнего ответа КБ, полученного на запрос «Беллоны» 8 ноября 2017 года, мы узнали, что «комитетом согласован Порядок сбора ТБО, в том числе раздельный сбор отходов, который в настоящее время проходит согласования в органах исполнительной власти СПб». Сроки пока даны весьма отдаленные: «Разрабатывается документация об отборе регионального оператора по обращению с отходами, а также проекта соглашения с ним. Планируется заключить соглашение с региональным оператором не позднее 1 мая 2018 года». В дополнение КБ в очередной раз напомнил, что организовывать раздельный сбор никому не запрещается – сортируйте, если хочется. И управляющие компании могут организовать, и ТСЖ, и бизнес. В Территориальной схеме даже площадки перечислены, которые «могут быть использованы» для раздельного сбора, а также список переработчиков, которые у вас вторсырье заберут, если вы его рассортируете и привезете. Как говорится – спасибо, кэп! А то мы не знали.

Получается, все, что остается нам – это ждать 1 мая будущего года, параллельно отбывая «мусорную» повинность совести каждую первую субботу. А еще надеяться, что Территориальную схему откорректируют быстро. А также закон примут и Региональную программу заодно. Но на самом деле, даже наличие всей необходимой нормативной базы результата не даст, если не будет политической воли исполнительной власти. Законы просто не будут работать, как не работали пилотные контейнеры для раздельного сбора при Валентине Матвиенко. Видимо, те, кто принимает решения, пока еще могут укрыться от наступления мусора за высокими заборами своих особняков. А может, дело просто в относительной дешевизне первичного сырья, которая позволяет хозяевам жизни богатеть, не «заморачиваясь» с РСО? Вот когда сырья не станет, а вместо доходов ветер будет приносить мусор с ближайшей свалки – вот тогда они опомнятся. Но не будет ли поздно?

Почему, по-вашему, город тормозит внедрение РСО?

Александр Дьяконов: «Причина, как всегда, многосоставная. Я бы привел аналогию с опытом Москвы. Там мусорные полигоны принадлежат олигархам, связанным с городским правительством. Внедрение РСО им на первый взгляд невыгодно, так как подрывает их собственный мусорный бизнес. Каждый мусоровоз, выгруженный на полигон – это большие деньги с населения. А введение раздельного сбора, как показал мой опыт в Щеглово, может уменьшить количество рейсов в четыре раза. Поэтому олигархат заинтересован в торможении развития РСО. Вместе с тем «большие мусорщики» понимают, что от РСО им никуда не деться, и поэтому одновременно готовятся монополизировать и РСО-бизнес. С этой целью они сейчас предпринимают усилия к закрытию мелких заготовителей и переработчиков. Еще один фактор – интересы лоббистов мусоросжигания. Заводам МСЗ совершенно невыгодно изъятие из общей массы отходов пластика, потому что пластик лучше всего горит. Поэтому инвесторы этих предприятий (как правило, тоже близкие к власти люди) также по возможности тормозят РСО».