Статья подготовлена специально для журнала «Экология и право», издаваемого «Беллоной»

Дания – пионер «зеленой» энергетики – уже на протяжении нескольких лет возглавляет Международный индекс счастья ООН. Что делает жителей этой северной страны самой счастливой нацией – ведь, наверное, не высокие налоги и мрачные длинные зимы?

Источниками счастья, по данным исследований, являются стабильная численность населения, отсутствие коррупции, прозрачность власти, политические свободы, адекватный уровень и равенство доходов, баланс между работой и отдыхом, социальные гарантии и высокое качество жизни. Этим же можно объяснить такую неотъемлемую черту датского общества, как высокая степень сплоченности, ответственности и доброй воли – гражданской, социальной, экологической. И, как свидетельствует успех Дании в достижении энергетической безопасности и экономического роста, все те же демократические институты, гражданская активность и высокий уровень жизни способствовали развитию в стране возобновляемой энергетики.

Одним из толчков к переменам стало нефтяное эмбарго 1973 года, ощутимо ударившее по Дании и наглядно продемонстрировавшее риски глубокой зависимости от поставок нефти. Тогда нефть составляла 92% энергетического баланса страны. Необходимо было найти решение, и выбранному датчанами подходу к производству и использованию энергии многие государства могут позавидовать: сегодня Дания является одной из немногих энергетически независимых стран.

К поворотному моменту, давшему выход из нефтяного кризиса, Дания подошла уже с внушительным опытом демократического общества с развитой культурой общественного управления, и потому датчане не позволили правительству навязать решение сверху и построить, например, атомную станцию или начать добычу сланцевого газа. Вместо этого они предпочли пересесть на велосипеды и ввести режим экономии электроэнергии и тепла. Они установили налоги на бензин и выбросы CO2 и стандарты энергоэффективности зданий и приборов, которые обеспечили развитие одной из самых конкурентоспособных (12-е место в мире), благоприятных для ведения бизнеса (5-е место в мире) и энергоэффективных экономик: с 1980 по 2013 год ВВП Дании вырос на 78%, а энергопотребление осталось на прежнем уровне.

А поскольку этого было недостаточно для обеспечения потребностей в энергии, датчане обратили свое внимание на другие – альтернативные – потенциальные источники энергии, потратив средства, поступавшие в бюджет от налогов, на научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки, что привело к рождению датской ветроэнергетической индустрии. Лишившись, в результате нефтяного кризиса 1970-х годов, арабской нефти, датчане вспомнили о ветряных мельницах, которые в средние века пришли в Европу с Востока.

Дания стала первопроходцем в области наземной и офшорной ветроэнергетики, и 40 лет развития инноваций и накопления опыта, главной целью которых явилось снижение стоимости выработки ветряной энергии, привели к тому, что 90% всех ветровых турбин в мире устанавливаются датскими компаниями, а технологии «зеленой» энергетики составляют 10% датского экспорта. В самой Дании в 2013 году за счет энергии ветра было покрыто 33,2% энергопотребления – это самый высокий показатель в мире. При этом, по данным Датской ассоциации ветровой индустрии, сейчас на долю энергии ветра приходится лишь 5% оплачиваемого датчанином счета за электричество: этот вид генерации является самым дешевым из используемых в энергобалансе страны.

«Мы привыкли к диалогу между бизнесом и властью»

Успех Дании в развитии возобновляемой, в частности ветровой энергетики обеспечило наличие и эффективное применение последовательной и долгосрочной государственной стратегии начиная с 1979 года. Среди условий, способствующих развитию датской ветроэнергетики, авторы отчета «30 лет политики за энергию ветра» Международного агентства возобновляемой энергии (IRENA) и Всемирного совета по ветроэнергетике (GWEC) называют готовность правительства выражать свою политическую волю и устанавливать количественные цели, прозрачность административных и разрешительных процессов, наличие четкой ценовой структуры, обеспечение доступа к сети, создание функционирующего финансового сектора (развитие кооперативов, привлечение крупных инвесторов и коммунальных предприятий), государственные субсидии и «зеленые» тарифы.

По мнению авторов, важную роль в формировании датского энергетического сектора играет также вовлеченность всех заинтересованных сторон и информированность потребителей. В отчете отмечается, что целью принятого в Дании в 1996 году «Энергетического плана» было создание энергетического сектора как «демократической, ориентированной на потребителя структуры».

Бывший министр климата и энергетики, ныне министр иностранных дел Дании Мартин Лидегаард в интервью «Российской бизнес-газете» в марте прошлого года так охарактеризовал отличительные особенности взаимодействия датских властей, бизнеса и общества: «Дания очень маленькая страна, особенно если сравнивать с Россией. Это создает некоторые проблемы, но и приносит определенную пользу, ибо все друг друга знают. И не важно, где ты работаешь: в политике или бизнесе. Мы уже привыкли к глубокому диалогу между бизнесом и властью. Если правительство не будет тактично работать с бизнесом, вынудит бизнес закрыть производство или вывести его из страны, и страна потеряет рабочие места, у нас просто будет другое правительство. Поэтому мы сотрудничаем в форме, приемлемой для обеих сторон».

По словам Лидегаарда, эта форма – государственно-частные партнерства, по принципу которых, в частности, строятся датские ветропарки, потому что одному только бюджету их не потянуть.

«Год назад в Дании было принято решение о необходимости увеличить энергоэффективность вдвое. Оно поддержано и подавляющим числом (95%) парламента, и конфедерацией датских промышленников, и обществом, поскольку в итоге приведет к улучшению климата, энергетической независимости страны и созданию новых рабочих мест. Разногласия пока вызывает лишь вопрос инвестиций. При этом все понимают, что если мы не решимся на «зеленый» переход сейчас, потом он будет еще дороже».

«Зеленое» сознание прорастает из дальновидного прагматизма

Одной из причин, по которым страна твердо придерживается выбранного курса на «зеленую» энергетику, остается желание сохранить независимость от ископаемого топлива. Свои собственные нефть и газ, добываемые с 1973 года на шельфе Северного моря, Дания предпочитает импортировать в другие страны Евросоюза. Кроме того, датские власти серьезно относятся к прогнозируемому росту цен на энергоносители в связи с возможным повышением энергопотребления в мире, которое станет следствием увеличения численности городского населения в ближайшие десятилетия. Вторая причина – создание рабочих мест и закрепление успеха созданной энергоэффективной экономики, при которой страна превратилась в экспортера энергии (при внутреннем максимальном потреблении в 6,4 тыс. МВт Дания имеет 13,5 тыс. МВт установленных мощностей). Осознание изменения климата как одной из самых серьезных проблем человечества и необходимости радикальных мер для смягчения его последствий стало еще одной причиной формирования «зеленой» идеологии государства.

В ноябре 2011 года датское правительство представило план «Наша энергия», направленный на полный отказ от ископаемого топлива. Сейчас в Дании около 40% энергии вырабатывается за счет возобновляемых источников; к 2020 году 50% электричества будет вырабатываться на основе ветра, а вместе с биогазом и биомассой – 70%. Уголь, доля которого в датском энергобалансе резко увеличилась в 70-е годы прошлого века, должен быть выведен из него к 2030 году. Атом никогда не рассматривался как часть безуглеродной энергетики датчанами, которые добились законодательного запрета на строительство в стране атомных станций еще до Чернобыльской аварии. К 2035 году Дания намерена полностью отказаться от углеводородного топлива и обеспечивать за счет возобновляемых источников все электро- и теплоснабжение, а к 2050-му – все сектора энергетики.

«Международное энергетическое агентство предупреждает, что при отсутствии изменений в национальных энергетических стратегиях глобальная температура к концу столетия вырастет на шесть градусов. Инициативы, предпринимаемые датским правительством, позволят сократить национальный уровень выбросов парниковых газов к 2020 году на 35% от уровня 1990-х годов. Это выведет нас прямо к цели ЕС по 80-95-процентному сокращению к 2050 году. Если мы сможем сделать это, то тем самым пошлем всему миру сигнал, что создание зеленого энергетического сектора в долгосрочной перспективе реалистично и доступно», – цитирует Лидегаарда, на тот момент главу Министерства климата и энергетики Дании, пресс-релиз ведомства о презентации плана «Наша энергия».

Такая климатическая сознательность – не политические декларации, а часть реальной жизни общества Дании, один из 96 муниципалитетов которой поставил перед собой еще более амбициозную задачу: городок Сеннерборг (77 тыс. жителей, 440 тыс. свиней, 250 тыс. кур и т. д.) намерен к 2029 году полностью ликвидировать выбросы углекислого газа. В период между 2007 годом, когда в Сеннерборге было создано государственно-частное партнерство ProjectZero, и 2013-м выбросы были сокращены уже на 22%, и было создано 800 новых рабочих мест. Средства, с помощью которых планируется достичь поставленной цели, – те же, что и по всей Дании: ветроэнергетические установки, солнечные панели, теплоэлектростанции на биомассе и мусоре, когенерация (совместное производство тепла и электричества, позволяющее достичь КПД 90%), энергетическая модернизация зданий в сторону «пассивных» домов.

Помимо непосредственных хозяйственных действий для успешной реализации проекта очень важно просвещение, подчеркивается на сайте проекта: «Для борьбы с изменением климата потребуется новое, здравое и творческое мышление, поэтому ключевым аспектом ProjectZero является климатическое образование на всех уровнях, от детского сада до докторантуры». С целью просвещения владельцев домов в Сённерборге добровольцы проекта обходят дома, консультируют собственников, проводят энергоаудит, убеждают в преимуществах энергетического ремонта и мотивируют на его проведение – без посильного участия каждого жителя безуглеродного будущего не достичь. По замыслу авторов проекта, Сеннерборг должен послужить ролевой моделью для создания энергетически устойчивых городов по всему миру.

Что мешает появлению «российского» Сеннерборга?

Слишком много газа?

В этом ли причина, почему российская энергетическая политика столь отлична от датской? Кажется, что все те составляющие энергетического уравнения, которые Дания приняла за точку отсчета на пути к успешному развитию возобновляемой энергетики, служат в России лишь аргументом в пользу того, чтобы продолжать прежний курс на исчерпание углеводородов. Так, нефтяные кризисы 1970-х годов, с которых в Дании все и началось, лишь способствовали выдвижению Советского Союза в качестве экспортера энергетического сырья. Этот вид экономической деятельности позволил СССР просуществовать еще полтора десятилетия, а затем был унаследован и Россией, состояние экономики которой зависит, в первую очередь, от цен на нефть и газ, что делает ее очень уязвимой.

Министерство энергетики РФ признает, что отсутствие интереса к развитию возобновляемых источников в энергетической политике России объясняется наличием огромных запасов углеводородного энергетического сырья. В результате Россия сильно отстает в развитии возобновляемой энергетики не только от Дании, но и от среднего показателя Евросоюза.

Между тем прорыва в развитии ВИЭ в России не произойдет, пока возобновляемые источники находятся в положении падчерицы по сравнению с ископаемыми видами топлива, которые пользуются значительными субсидиями. Цены на природный газ в России исторически всегда поддерживались ниже общемирового рыночного уровня за счет экспорта газа. По оценкам Международного энергетического агентства, в 2009 году объем субсидий на газ и электроэнергию, выработанную в России из ископаемых видов топлива, составил почти 34 млрд долларов США, или 238 долларов на человека и 2,7% ВВП. В среднем потребители оплачивали только 77% совокупных экономических затрат на выработку энергии. Развитие ВИЭ в России в значительной степени может зависеть от того, произойдет ли отказ от субсидирования традиционного топлива в пользу ВИЭ: повышение цен на газ для российских потребителей, по мнению участников российского сектора возобновляемой энергетики, может вызвать долгожданное оживление на рынке ВИЭ в России.

Что же касается изменения климата, то в России эта проблема до сих пор не осознана до конца, и, по мнению руководителя программы «Климат и энергетика» WWF России Алексея Кокорина, «бизнес-сообщество и официальные лица не уверены в необходимости сокращения выбросов парниковых газов для предотвращения изменения климата и возможного ущерба, вызванного последствиями изменения климата на территории России в течение следующих десятилетий […]».

Слишком много политической инертности?

Если оставить в стороне часто упоминаемые скептиками, но успешно преодоленные Данией и другими странами, непостоянность ветра и солнца, необходимость больших территорий под установку ветроэнергетических и фотоэлектрических систем, опасения по поводу их негативного влияния на окружающую среду, дороговизну строительства, сложность обслуживания, а также конкуренцию биоэнергетических сельхозкультур с пищевыми, то останется главное – отсутствие вдумчивой государственной стратегии и политической воли.

При этом, есть потенциальные инвесторы, которых привлекают возможности развития возобновляемого сектора в России: по данным Минэнерго, объем технически доступных ресурсов возобновляемых источников энергии в Российской Федерации составляет не менее 24 млрд тонн условного топлива. Экономический потенциал одной только ветровой энергии в России составляет примерно 260 млрд кВт·ч/год, т. е. около 30% нынешнего общего объема выработки электроэнергии в стране.

Но провозглашенные российским правительством в 2009 году целевые показатели по выработке энергии из ВИЭ в 1,5% к 2010 году, 2,5% к 2015-му и 4,5% к 2020-му должны быть подкреплены нормативно-правовыми механизмами, которые обеспечат практическую реализацию поддержки развитию возобновляемых источников энергии. Изначально, с 2007 года, российский подход к поддержке ВИЭ базировался на надбавке к цене на электрическую энергию на оптовом рынке электроэнергии. Затем, в декабре 2010 года, российские власти приняли решение перейти на схему поддержки ВИЭ, основанную на плате за мощность.

Как говорится в докладе «Политика России в области возобновляемых источников энергии: пробуждение зеленого великана» Международной финансовой корпорации (IFC), замещение одной схемы другой свидетельствует о готовности российских властей резко изменить «правила игры», подрывает доверие к будущим обязательствам государства по поддержке и иллюстрирует нестабильность и непредсказуемость законодательства, которые являются ключевой проблемой для инвесторов.

Подобно тому как инвесторы в углеводородную энергетику зависят от субсидий на ископаемое топливо, инвесторы, вкладывающие в ВИЭ, зависят от государственной поддержки, которая позволит обеспечить защищенность инвестиций, пишут авторы доклада, цитируя аналитиков: «Разработчики проектов ВИЭ рассматривают стабильность механизмов поддержки как самый важный фактор успеха схемы поддержки, независимо от того, какой именно тип схемы используется».

Слишком мало самостоятельности на местах?

Несколько российских регионов – Белгородская, Амурская, Волгоградская, Томская области, Краснодарский край – приняли региональные нормативные акты, направленные на развитие возобновляемой энергетики и предприняли попытки установить специальные тарифы на электрическую и тепловую энергию, произведенную с использованием ВИЭ. На практике, однако, эффективность этих программ остается ограниченной, поскольку розничные и сетевые тарифы должны оставаться в пределах, установленных на федеральном уровне.

В краткосрочной перспективе, для того чтобы инвесторы могли покрыть свои инвестиционные издержки, необходимы довольно высокие тарифы на возобновляемую энергию. Но в долгосрочной перспективе такие производители «зеленой» энергии, благодаря низким эксплуатационным затратам, смогут обеспечить доступную стоимость энергии и защитить потребителей от колебания цен на ископаемое топливо, считают специалисты IFC.

«Для этого региональные органы следует наделить определенными полномочиями на превышение федеральных лимитов тарифов, если это необходимо для достижения целей региональной политики в сфере развития возобновляемой энергетики, а также если это будет способствовать обеспечению долгосрочной доступности цен на энергоресурсы», говорится еще в одном докладе IFC, «Инвестиции в развитие возобновляемой энергетики в России: правовые проблемы и возможности».

И… слишком мало счастья?

Затрудняют развитие возобновляемой энергетики в России – и отдаляют ее от примера Дании – и такие отличительные признаки российского устройства, как высокий уровень коррупции (127-е место из 133 возможных в рейтинге восприятия коррупции, составленном Transparency International в 2013 году), трудности в получении доступа к капиталу для малого бизнеса, бедная, нуждающаяся в больших инвестициях инфраструктура, ослабление контрольных функций государства в области природопользования, низкий технологический уровень и изношенность производства и жилищно-коммунального хозяйства, низкий уровень жизни и экологического сознания населения.

Согласно «Рейтингу благополучия», составленному Legatum Institute в 2014 году, Россия по уровню жизни населения находится на 61 месте среди представленных в рейтинге 142 стран, между Шри-Ланкой и Вьетнамом (Дания, для сравнения, на 6-м). Результаты оценки отдельных факторов, из которых складывается уровень жизни, оказались следующими: по экономическим показателям Россия находится на 75 месте, свободе предпринимательства – на 58-м, по уровню коррупции и эффективности управления страной – на 99-м, уровню безопасности – на 92 месте, по качеству образования – на 35-м и уровню свободы граждан – на 89-м. Располагает ли такой уровень жизни к массовым проявлениям гражданской активности, социальной ответственности, экологической сознательности – и к тому, чтобы сообща, в диалоге государства, бизнеса и общества, и на всех уровнях их взаимодействия, двигаться в сторону энергетики будущего, вместе разрабатывая и претворяя в жизнь необходимые для этого решения?

В 2010 году, на заседании Совета безопасности РФ о мерах по предотвращению угроз национальной безопасности в связи с глобальным изменением климата, тогда еще президент РФ Дмитрий Медведев сказал: «Мы как ответственное государство будем придерживаться выбранной нами стратегии, а именно развивать и энергоэффективную экономику, и современные, так называемые «зеленые» технологии, создавать современную энергетику, тем самым одновременно сокращая и выбросы углекислого газа в атмосферу. При любых сценариях это выгодно для России и с экологической, и с экономической точек зрения».

Однако, как демонстрируют действия Российской Федерации на переговорах по климату ООН, Россия не стремится к лидерству в сокращении выбросов парниковых газов. Для осуществления упомянутых Медведевым целей России предстоит сделать еще очень многое – притом что ситуация, когда заявленные чиновниками намерения остаются лишь намерениями и не приводят к реальным результатам, далеко не редка для российской действительности.

Впрочем, в сентябре 2014 года нынешний премьер Медведев подписал распоряжение о подготовке к вступлению в 2015 году в Международное агентство по ВИЭ IRENA, членами которого сегодня является 131 государство.

«Наконец-то мы официально признали, что возобновляемая энергетика существует и играет роль в современном мире, – до сих пор мы упорно отрицали это и считали ее бесперспективной и вредной. Так, еще года два назад Владимир Путин говорил, что ветряки убивают птиц, а их вибрация заставляет червей и кротов вылезать из земли», – прокомментировал «Коммерсанту» представитель Российского союза промышленников и предпринимателей Михаил Юлкин.

По мнению эксперта ЭПЦ «Беллона» по возобновляемой энергетике Ксении Вахрушевой, решение присоединиться к IRENA закономерно дополняет ряд мер по государственной поддержке ВИЭ, принятых в 2013 году, хотя не гарантирует ни дополнительных субсидий отрасли, ни любой другой прямой помощи: «Это, скорее, площадка для обмена практиками и опытом технологических решений и законодательных механизмов и символ того, что страна признает важность развития возобновляемой энергетики». Будет ли какая-то практическая польза от вступления в эту организацию, говорит Вахрушева, покажет только время.

Датчанам хорошо знакома та развилка, перед которой оказалась Россия, – следовать истоптанной колеей сжигания углеводородов к энергетическому тупику или прокладывать новую дорогу. «Наш образ жизни в прошлом был основан на дешевизне и доступности нефти, угля и природного газа. Этот путь для нас закрыт по двум причинам: запасы углеводородного топлива исчерпаемы, а их использование является причиной изменения климата», – говорится на официальном сайте МИД Дании. Сделав свой стратегический выбор, Дания стала одной из стран, получивших уникальный опыт экологического «взросления» – опыт, который может оказаться полезным тем, кому этот этап еще предстоит преодолеть.