Как облагородить отвалы

В идеале на отвалах нужно восстанавливать рельеф, почву вместе с плодородным слоем и первоначальным типом растительности, существовавший здесь прежде природный ландшафт. Но до сих пор на отвалах применяется самый дешевый способ – посадка сеянцев сосны, а 20 лет назад большие площади были засажены облепихой. В Кузбассе первые опытные посадки деревьев и кустарников на отвалах сделал полвека назад Леонид Прокопьевич Баранник, который по праву считается основоположником лесной рекультивации. Правда, теперь уже понятно, что на отвалах нужно создавать естественные растительные сообщества с применением нескольких древесных и кустарниковых пород, обязательно с подсевом трав и созданием противопожарных полос.

Photo: Фото предоставленно Юрием Манаковым

Защищенные зеленым покровом отвалы не выветриваются и не пылят, не подвержены эрозии и оползням. Кроме того, становятся средой обитания для множества животных – от насекомых и пресмыкающихся до птиц и млекопитающих. Есть еще один важный момент, напрямую касающийся экологии. Молодые деревья, поднявшиеся на отвалах, поглощают углекислый газ, наличие которого в атмосфере считается одной из причин глобального изменения климата. Один гектар молодых насаждений ежегодно связывает две тонны углерода. Поэтому чем больше отвалов мы засадим деревьями и засеем травой, тем существеннее снизим уровень углекислого газа в атмосфере.

Позиция угольщиков

Кто должен заняться рекультивацией отвалов? Конечно, те, кто их создал – хозяева угольных шахт и разрезов, по принципу «загрязнитель – платит». Однако тут не все так просто. Платя исправно налоги в бюджеты различного уровня, выделяя деньги на социальные программы Кемеровской области, угольщики не считают себя обязанными проводить рекультивацию, которая, по их мнению, является совершенно неоправданным расходованием средств.

Photo: Фото предоставленно Юрием Манаковым

Одна из причин – владельцы частных угольных предприятий живут, как правило, в Москве. Соответственно, отношение этих людей к экологическим проблемам Кузбасса равнодушное. Зачастую они намеренно уклоняются от восстановления нарушенных земель. Тем более что в России нет Федерального закона «О рекультивации нарушенных земель». Это, пожалуй, главная причина, почему владельцы угольных предприятий не выполняют всех обязательств по восстановлению нарушенных земель.

Неэффективный контроль

Казалось бы, угольщиков, в ситуации законодательного пробела, могла бы призвать к порядку администрация Кемеровской области. Она отвечает перед населением за экологию региона. Однако рекультивация земель находится вне сферы полномочий региональной власти. Согласно действующему законодательству, она не имеет права проводить экологическую экспертизу проектов рекультивации, контролировать деятельность угледобывающих предприятий, взыскивать с них штрафы за экологические нарушения. Эту функцию выполняет федеральный центр – Минприроды России через региональные управления Росприроднадзора.

Уже понятно, что такая модель контроля практически не работает. Следить за порядком должны местные и региональные органы власти вместе, поскольку они несут прямую ответственность за вверенные им территории.

В рекультивации – застой

В подтверждение отсутствия каких бы то ни было движений на рынке рекультивационных услуг приведу такие цифры. В Кузбассе, в одном крупном холдинге в 2004 году цена за лесную рекультивацию 1 га составляла от 30 до 38 тыс. рублей (около $1500). (Для сравнения: в США комплексное восстановление 1 га нарушенных земель может достигать $40 000.) В 2006 году она резко снизилась до 18 тыс. руб. ($600) и по настоящее время не поднималась.

И столь низкая ценовая планка может держаться бесконечно долго в условиях полного отсутствия спроса на рекультивационные услуги. Нет заказчиков. Вывод – в условиях существующего недофинансирования работ по рекультивации и, соответственно, низкой предпринимательской активности, этот сегмент рынка пребывает в состоянии застоя.

Что делать?

Тем не менее, меры воздействия на компании-нарушители имеются. У них может быть изъята лицензия на добычу угля и состояться повторная ее продажа другому – более добросовестному собственнику. Такая мера помогла бы стимулировать у предприятий Кузбасса более ответственное отношению к вопросам экологии. Вторая мера восстановления земель – залоговые платежи на рекультивацию, которые бы позволили выполнять работы независимо от воли владельца угольного предприятия.

Комментарий юриста «Беллоны»

Причины увеличения площадей нарушенных земель Кузбасса кроются еще и в отсутствии необходимого контроля со стороны региональных и муниципальных властей.

На федеральном уровне установлено обязательное проведение рекультивации земель лесного фонда (ч. 6 ст. 21 Лесного кодекса), а также наличие утвержденного плана рекультивации земель сельскохозяйственного назначения в качестве обязательного условия их использования (ч. 2 ст. 78 Земельного кодекса).

Так, обязанность по рекультивации земель становится неотъемлемой частью любого договора и разрешения на использование земельного участка, в результате которого нарушается почвенный покров. Определять условия, сроки проведения работ по рекультивации, утверждать отчеты о рекультивации нарушенных земель, определять сдаваемые рекультивированные земельные участки, которые требуют проведения дополнительных работ по восстановлению плодородия почв, должны органы, предоставившие земельные участки (п. 6, 9, 17, 23, 33 приказа Минприроды РФ № 525 и Роскомзема № 6).

Предусмотренная ст. 8.7 КоАП штрафная санкция за невыполнение обязанностей по рекультивации земель составляет от сорока до пятидесяти тысяч рублей. Одновременно предусматривается возмещение вреда, рассчитываемого на основании методик и нормативов, или исходя из фактических затрат на восстановление нарушенных земель (п. 30 приказа Минприроды РФ № 525 и Роскомзема № 67).

Это вторая из серии подготовленных издаваемым «Беллоной» журналом «Экология и право» статей об экологических последствиях деятельности угольной отрасли. О путях решения экологических проблем угледобывающих регионов читайте на сайте «Беллоны».