По лезвию бритвы

– Владимир Иванович, что для вас – экология?

– Некоторое время назад, как и для многих наших граждан, – довольно абстрактное понятие. Я не уделял этой теме особого внимания. Но вот в моем ток-шоу на телеканале «Культура» прошел ряд документальных фильмов, так или иначе связанных с экологией. Один из них, как потом выяснилось, режиссера Люси Уокера «Свалка», меня просто потряс.

Так, спустя некоторое время после просмотра «Свалки», вываливая мусор в контейнер, я вдруг с ужасом представил, сколько людей в этот момент совершают то же самое. Передо мной мысленно возникла эта колоссальная гора мусора… Вообразите себе, космическое количество пластика, пакетов, бутылок, ненужных вещей, предметов, за которыми мы когда-то гонялись. Гора растет, и ее девятый вал накрывает нас с головой… Словом, с того момента мусорная проблема стала для меня абсолютно личным делом.

Теперь каждый раз пытаюсь сделать хоть что-нибудь. Ну, хотя бы отказаться от пластикового пакета в магазине. Но это ведь мелочь! Да, у нас появляются люди, для которых защита природы становится делом жизни – я просмотрел немало сюжетов, как Гринпис борется с убийством китов. Зарегистрирована в России и партия «зеленых». Но, к сожалению, эта тема по-прежнему остается на периферии личного, да и общественного сознания россиян. Мы идем по лезвию бритвы.

Экономика или экология?

– Вы много ездите по миру и наверняка видите, что в европейских странах с экологией иначе – там значительно чище.

– Тоже не всегда. К примеру, Неаполь чуть ли не каждый год потрясает мусорный кризис. С улиц прекрасного города в такие периоды хочется немедленно унести ноги. А все потому, что сферу бытовых отходов курирует мафия. Идет ожесточенная борьба за финансовые потоки.

– Подмечено абсолютно верно: когда главный фактор в решении проблемы – экономика, а все остальное относится «на потом», тут же на первый план выходят проблемы экологии. В России таких примеров – не счесть…

– Да, так оно и есть. Возьмите российские леса – историческую среду, из которой вышел наш народ. В каждой русской сказке есть образ леса, он – часть нашего национального сознания. А сегодня иные влиятельные люди смотрят на сакральную для российского человека среду как на товар, способ личного обогащения. Леса истребляются с чудовищной скоростью. Они превратились в зону хищничества.

Многие думают, что в швециях-финляндиях жизнь хорошая, поэтому они и изыскали возможность заняться экологией. Теперь я понимаю, что дело обстоит с точностью до наоборот. Стоит взяться за решение экологических проблем, и жизнь наладится. То есть принять новые законы, перевооружать нашу промышленность, внедрять новые современные технологии, нещадно штрафовать загрязнителей окружающей среды и т. д.

Мы выиграем и в морально-нравственном плане. Ведь варварское, потребительское отношение к нашему национальному достоянию – природе – калечит самосознание народа. А тотальное захламление земель, вырубка лесов, залитая нефтью тундра – психологически ранят людей, лишают их чувства защищенности, гордости за свою страну.

Не думать о природе – все равно, что о родителях не заботиться. Недаром же природу называют матерью. Мать-природа – не аллегория, а правда в буквальном смысле этого слова. Безусловно, есть мерзавцы, которые не заботятся о женщине, которая их родила и вскормила своим молоком. Значит, по отношению к природе мы все мерзавцы?

Вот и делайте вывод: что важнее – экономика или экология?

Жадность и хищничество

– Здесь не могу не процитировать слова академика Алексея Яблокова. В одной из своих статей он заявил, что экологический подход – это учет не только сиюминутных, но и долгосрочных последствий. Типичный масштаб времени для взгляда эколога – 30-40 лет. Масштаб для взгляда экономиста – 10 лет (при норме прибыли 10% в год). Политики думают от выборов до выборов, то есть на 4-6 лет вперед. Разница в этих масштабах и определяет конфликт точек зрения.

– Вот-вот, нам очень не хватает этого качества – думать наперед. К примеру, прикиньте, сколько леса уходит просто на зубочистки? А у китайцев – на палочки? Я не говорю, что зубочистки или палочки не нужны. Но, может, стоит подумать об особых пластиковых, которые впоследствии разлагаются? В хороших дорогих магазинах покупка выдается в пакете из высококачественной отбеленной бумаги с хорошей полиграфией, который потом следует в мусорный бак. А сколько вещей каждый из нас выбрасывает ежегодно? Наше общество потребляет больше, чем ему нужно. И абсолютно бессмысленно.

Я даже слышал такую версию, что по российским дорогам давно бы ездили автомобили на электродвигателях, если бы не бензиновая мафия, захватившая монополию на авторынке. При разумном подходе, вполне возможно, и не потребуется того количества углеводородов, которые нефтяные компании в поте лица качают из земли. То есть, бессмысленно расходуются природные богатства. Господствуют жадность и хищничество. На самом деле, мы напоминаем паразитов на теле природы – и не я это первый сказал. Добром это не кончится.

Природа нам отомстит

– Что вы имеете в виду?

– Вот случилась трагедия на Фукусиме. И японцы – самая организованная нация – до сих пор не могут ликвидировать последствия. И сегодня в пострадавших районах – хаос. Если мы будем продолжать жить по сложившемуся стереотипу – жадничать и разбойничать, природа нам отомстит. Ей это очень легко. Прилетел же в Челябинск из космоса всего-то небольшой кусочек, а последствия были довольно драматические. Земля – частица космоса, подчиняющаяся законам общего мироустройства.

– Вы считаете, это месть?

– Я верю в Бога. Из истории известно, что кометы всегда были предзнаменованием каких-то масштабных событий – голода, эпидемий, бедствий, войн. Хотя сейчас я про другое: возможно, высшие силы дают нам сигнал, знак, что пора опомниться, осознать себя частью природы. Хватит вести себя как дурно воспитанные дети.

Виноваты мы все

– Задаю традиционные вопросы: кто виноват и что делать?

– Виноваты мы все. Сами. И пока мы не возьмем на свои плечи груз ответственности, не обвиняя только начальников, правительство, власть, ничего не изменится. Других виноватых тут нет. Вместе с тем нам еще предстоит осознать: если мы объединимся, ничто не сможет нам противостоять. Я говорю «мы», не разделяя правительство и народ. Так вот, мы в силах наладить такую жизнь, о которой мечтаем.

А теперь ответ на вопрос «что делать?» К сожалению, в России отодвигаются на второй план две важнейшие составляющие: культура, которая финансируется по остаточному принципу, и экология. Заводы работают, трубы дымят, подписываются соглашения, проектируются новые разрушительные производства. Нам объясняют, что экология подождет. Так вот: экология и культура должны стать основополагающими направлениями внутренней политики государства.

Что может режиссер?

– Но как довести эти истины до общественного сознания? Вот вас пробудил фильм «Свалка». А вы сами, будучи режиссером, будите своего зрителя?

– В 1990 году вышел мой фильм «Рой», оказавшийся пророческим. Дело происходит в тайге, в таежном поселке. Там поселились пчелы. Местные жители стали делать на меде бизнес. Халява на многих подействовала специфически – начались пьянство, зависть, вражда, разборки. И вот пчелы, словно почувствовав беду, начали роиться и улетать… То есть даже природное благо, пролившееся на ниву невежества и бездуховности, способно обернуться драмой.

– Вот вам и связка экологии и культуры…

– К сожалению, «Рой» вышел в период развала СССР, оставшись незамеченным широкой аудиторией. Но я все-таки сделал свой «зеленый» фильм.

Сохранить и передать

– Какой бы вы хотели видеть Россию в будущем?

– Россия – потрясающая часть планеты Земля. Когда летишь на Дальний Восток, просторы и красоты поражают. Средняя ли это полоса, или сибирская тайга, или карельские озера – фантастическое разнообразие! Это то, что нам дано Богом, что мы должны передать нашим детям. Заметьте, не разграбить и продать, а – сохранить и передать.

Сейчас как никогда Россия стоит перед грандиозным выбором. За всю историю государства Российского нашим предкам не раз удавалось решать, казалось бы, неразрешимые задачи. И хочется верить, что это произойдет и сейчас, потому что в народе имеется природный ресурс, позволяющий ему в критические моменты подниматься и возрождаться. Видите, я употребил слово возрождаться, а хорошо бы сказать – развиваться…