По странному стечению обстоятельств в этом году Россия председательствует в Большой Восьмерке, встреча которой пройдет в июле в Санкт-Петербурге. Приоритетной темой этой встречи является «энергетическая безопасность», которая напрямую связана с воздействием на окружающую среду. Вернее, те инструменты обеспечения этой «безопасности», о которых пойдет речь в городе на Неве между лидерами крупнейших развитых стран, безусловно, окажут серьезное влияние на природную среду, в которой мы живем. Вопрос лишь в степени этого воздействия и его последствиях. Президент России уже успел четко обозначить тот источник энергии, который он хотел бы развивать больше всего в качестве инструмента «энергетической безопасности» — это атомная энергетика с акцентом на реакторы нового поколения и переработку отработавшего ядерного топлива. Хотя этот план и не был обнародован как таковой, но очевидно, что российский руководитель стремится к созданию ситуации, в которой нефть и газ экспортируются во все большем объеме, а потребности страны обеспечиваются за счет новых и старых АЭС.

20 лет назад мир увидел, чем грозит дальнейшее развитие атомной энергетики человечеству. Чернобыльская катастрофа привела к отказу от планов развития ядерной индустрии в разных странах — по всему миру было заморожено и прекращено строительство сотен новых атомных энергоблоков.

До сих пор в России большинство граждан знают и помнят об опасности мирного атома. Опрос фонда «Общественное мнение», проведенный в феврале 2006 показал: 83% россиян считают, что негативные последствия Чернобыля существуют до сих пор, а 72% относятся к строительству АЭС крайне негативно, лишь 10% выступают за новые атомные станции.

Не смотря на общественную оппозицию, политикам грезится «ядерный ренессанс». Росатом планирует возвести на территории России около 40 атомных реакторов к 2030 году и еще 60 блоков за рубежом. В тоже время существует реальная альтернатива «мирному атому» практически в любой стране мира. Последние исследования указывают на то, что даже Франция, где свыше 70% электроэнергии вырабатывают на АЭС, в течение 20 лет может полностью отказаться от атомной энергии. По данным Международного энергетического агентства, Россия может обеспечить до 30% своих потребностей в энергии за счет экологически безопасных возобновляемых источников. Учитывая, что все российские АЭС сегодня обеспечивают около 15% потребности в электроэнергии, что составляет около 4% от всех энергетических потребностей страны, альтернативные источники способны обеспечить в 7 раз больше энергии. Но это при условии, что российские власти откажутся от строительства новых Чернобылей и начнут активно инвестировать в возобновляемую энергетику. К сожалению, на существование этого условия пока ничто не указывает.

Не смотря на свою очевидную опасность, атомная индустрия пользуется все большим количеством льгот со стороны государства. До сих пор в цену атомной энергии не включают расходы на обращение с отходами, на страхование рисков и ущербов и множество прочих, внешне малозаметных затрат. Экономическая сторона выработки энергии на АЭС остается в тени, благодаря обширному государственному субсидированию. А большинство атомных блоков, строящихся Россией за рубежом, мягко говоря, не прибыльны. Все работы финансируются из российского бюджета на фоне туманных перспектив возврата средств. Скорее всего, как это постоянно практиковалось в СССР, бюджетные деньги так никогда не вернутся — они будут записаны в мифический государственный долг, который «прощают» за определенные политические уступки.

Чем же так привлекательна и перспективна атомная энергетика, приглянувшаяся президенту Путину настолько, что он готов порадовать россиян, а заодно и жителей десятков других стран российскими реакторами? Анализируя перспективы даже на 30-50 лет вперед, говоря о глобальных попытках избавить мир от энергетического голодания, мы приходим к выводу о спорности атомного выбора.

Учитывая запасы урана, которые можно использовать с учетом экономической целесообразности, атомная энергетика в ее сегодняшнем виде не сможет просуществовать более 30-40 лет. Запасы природного урана будут истощены в течение следующих нескольких десятилетий и это без учета того масштабного развития атомной энергетики, о котором сегодня говорят в России, США и некоторых других странах. Открытие новых месторождений и добыча урана на них потребуют очень длительного подготовительного срока. В России же ситуация такова, что даже с учетом запасов обогащенного урана, оставшихся после Холодной войны, топливный кризис в атомной энергетике наступит через 15-20 лет. Или еще быстрее, если программа развития атомной энергетики, включающая в себя строительство 40 новых реакторов к 2030 г., действительно будет выполняться.

Для решения проблемы недостатка ядерного топлива предлагается перевести атомный энергетический комплекс на использование плутония, который можно получать за счет переработки использованного уранового топлива. Но это представляет собой не менее амбициозную задачу, нежели строительство сотен новых атомных реакторов взамен устаревающих и разрушающихся (эффекты старения и охрупчивания) энергоблоков во всем мире. Для сохранения выработки электроэнергии на АЭС на нынешнем уровне в течение ближайших 20-30 лет нужно вводить в строй по несколько десятков энергоблоков в год во всем мире, а также привлечь инвестиции в размере сотен миллиардов долларов. На сегодня эта задача кажется откровенно фантастической.

Плутониевая экономика потребует больших затрат на модернизацию существующих реакторов, а кроме того еще больше усугубит проблему радиоактивных отходов. Переработка 1 тонны отработавшего ядерного топлива ведет к наработке 100-150 тонн радиоактивных отходов, а ведь ни в одной стране мира для них до сих пор не разработано полностью безопасной технологии захоронения. Не говоря уже о том, что переработка ОЯТ увеличивает риски, связанные с ядерным распространением. Любая страна, получающая такую технологию, может выделять плутоний, т.е. создать собственное ядерное взрывное устройство. Да и технология использования плутония в легководных реакторах, спроектированных для уранового топлива, далека от совершенства. А строительство более подходящих для этих целей бридерных энергоблоков обходится слишком дорого.

Некоторые государства, где атомная индустрия занимает наиболее твердые позиции, все чаще затрагивают тему разработки реакторов нового поколения, якобы исключающих тяжелые аварии в принципе. Однако все разработки, о которых известно на данный момент, не являются абсолютно безопасными. В большинстве своем, им будут присущи те же недостатки, которые есть в современных моделях: риск прорывов и утечек в охлаждающей системе, охрупчивание, уязвимость с точки зрения возможных террористических атак и т.п. Не смотря на все свои обещания, за более чем полвека интенсивного развития атомная индустрия так и не создала ни безопасного атомного реактора, ни приемлемой технологии для решения проблемы ядерных отходов. Более того, всего лишь одна крупная авария на АЭС может поставить жирный крест на амбициозных планах увеличения роли атомной энергетики в мире. Особенно, если эта авария произойдет в одной из стран Запада.

Несмотря на непопулярность атомной энергетики и сопутствующие ей экологические и экономические риски российские власти не только агитируют, но по сути уже начали выполнение всех этих амбициозных планов на собственной территории. В страну ввозятся ядерные отходы (ОЯТ) с целью переработать их когда-то в будущем, лет через 20-30, финансируются программы строительства новых энергоблоков и вероятно некоторые действительно будут построены — не 40 конечно, но 4-5 к 2030 г. ввести в строй вполне реально. Вот только цена всех этих крайне недальновидных шагов пока неизвестна и, скорее всего, платить ее будет отнюдь не наше поколение.

Атомная энергетика не является ни устойчивой, ни безопасной, ни незаменимой. Излишняя важность, которую ей уделяют в некоторых странах, обусловлена ее связью с производством ядерного оружия. Примеры Италии, Австрии, Дании, отчасти Швеции и Германии, отказавшихся или находящихся в процессе отказа от использования «мирного атома», демонстрируют, что АЭС можно заменить возобновляемыми источниками энергии даже в условиях развитой, потребляющей много энергии страны. Устойчивость этого вида выработки электроэнергии также под большим вопросом — урановое топливо относительно скоро закончится, а к внедрению плутониевой экономики не готова даже сама индустрия, не говоря уже о гигантских инвестициях, требующихся для перехода на новое топливо. Абсолютная безопасность на нынешнем уровне технического прогресса недостижима, а вот вероятность повторения ядерных катастроф по-прежнему остается, как и в 1986 году. Ведь в России даже энергоблоки Чернобыльского типа (РБМК) до сих пор не выведены из эксплуатации.

Очевидно, что в условиях 2006 года термин «энергетическая безопасность» из уст господина Путина означает новые экологические угрозы. О том, насколько серьезны эти угрозы, мы узнаем уже в июле, по принятым на саммите Большой Восьмерки документам. Очень хочется надеяться, что не все лидеры этого клуба готовы разменять экологическую безопасность на энергетическую, как привык делать российский лидер, а также вполне в состоянии осознать ту угрозу, которую несут планы Путина не только России, но и другим странам Восьмерки.