Выпуск рабочего обзора означает, что в европейско-российском сотрудничестве в области утилизации АПЛ сделан существенный шаг вперёд. В документе определяется, какие объекты на Северо-Западе России должны быть утилизированы в первую очередь; разъяснены вопросы об управлении ресурсами, проведении общественных слушаний, экологической реабилитации территорий. Появилась надежда, что теперь ослабнут трения между российской стороной и европейскими спонсорами совместных проектов утилизации АПЛ и реконструкции ядерных объектов.

В настоящее время на Северном флоте ожидает полной утилизации примерно 71 списанная АПЛ; на борту некоторых лодок до сих пор находится ядерное топливо.

Мастер-план был утверждён 6 декабря 2004 года в Лондоне, на встрече российской стороны с европейскими спонсорами «Ядерного окна» фонда «Экологическое партнерство Северного измерения» (NDEP).

Важнейшая цель первого этапа мастер-плана, как пишет научный руководитель проекта академик Ашот Саркисов, состоит в том, чтобы «определить проблемы наибольшей важности, которые должны быть решены немедленно». По его словам, реализация шести взаимосвязанных частей программы «фактически упростит задачу обращения с имеющимися и потенциальными источниками экологического риска, представляемого объектами утилизации».

Рабочий обзор мастер-плана (а также технический том, выпуск которого еще предстоит), был выполнен тремя российскими институтами: Институтом проблем безопасного развития атомной энергетики (ИБРАЭ) Российской академии наук, Научно-исследовательским и конструкторским институтом энерготехники (НИКИЭТ) им. Н.А.Доллежаля и Курчатовским институтом. Таким образом, идея плана почти полностью принадлежит российской стороне.

В то же время, как сказал директор департамента ядерной безопасности ЕБРР Винс Новак в интервью Bellona Web на этой неделе, этот документ является окончательным вариантом.

—>
Что входит в первый этап мастер-плана

По слова Саркисова, разработка полного документа по первому этапу мастер-плана, насчитывающего несколько сотен страниц, охватывала шесть взаимосвязанных между собой задач. Первая из них — анализ «широкой правовой и нормативной базы, определяющей юридические и технические требования к организации работы по утилизации [АПЛ]». По итогам проведенного анализа Саркисов написал, что «правовая и нормативная база в Российской Федерации соответствует общепринятым подходам к ядерной, радиационной и экологической безопасности, к ОЯТ и РАО».

Вторая и третья задачи при разработке мастер-плана заключались в том, чтобы скрупулезно собрать и систематизировать, а затем постоянно обновлять и анализировать всю информацию по объектам, намеченным к утилизации с последующей экологической реабилитацией.

Эта работа включала сбор данных по всем видам ОЯТ и РАО, накопленным в различных хранилищах; анализ мощностей и характеристик хранилищ и вспомогательных объектов, а также распространение информации касательно физической защиты этих объектов и имеющихся на них системах мониторинга окружающей среды.

«Аналитические материалы, представленные в докладе, уникальны своей тематикой и уровнем детализации,» — писал Саркисов на том этапе разработки мастер-плана.

Четвёртой задачей являлся тщательный анализ опасностей, которые могут исходить от выведенных из эксплуатации АПЛ. В этой части работы проведен анализ состояния комплекса списанных АПЛ — как в целом, так и по отдельным судам, с учетом их возраста и степени износа. Результаты этого исследования стали краеугольным камнем для обоснования системы приоритетов, определяющей, какие суда, находящиеся в худшем состоянии, следует утилизировать в первую очередь.

По словам Саркисова, из третьей и четвёртой задач логически вытекает пятая — проанализировать (отдельно для каждого конкретного судна), где могут возникнуть помехи при осуществлении утилизации согласно мастер-плана. Саркисов заявил, что по каждому судну будет представлен отдельный конкретный список технических трудностей при его утилизации; исследование охватило около 100 параметров, список которых в итоге был сокращен в целях обеспечения максимальной эффективности принимаемых мер.

Шестая задача — обозначенная Саркисовым как самая важная — состоит в разработке методики определения приоритетов: какие проекты утилизации должны быть реализованы в первую очередь. По его словам, эта методика была разработана при участии широкого круга экспертов, работающих в различных научных и практических областях.

ЕБРР содержит фонд «Ядерного окна» NDEP. Эти средства расходуются в соответствии с указаниями группы стран — главным образом европейских. С 2003 года объем средств возрос примерно на 180 тысяч евро, и ЕБРР совместно с российской стороной прилагает усилия к тому, чтобы в результате разработанного мастер-плана вложенные деньги дали наибольший эффект.

Особенно порадовало Новака, что российская сторона включила в программу реализации мастер-плана общественные консультации. В самом деле, вплоть до недавнего прошлого Россия с явной неохотой предоставляла информацию западным спонсорам проектов ядерной реабилитации, например, в случае с программой «Совместное уменьшение угрозы» (СУУ), которую осуществляет Департамент обороны США. За внедрение принципов открытости и прозрачности Новак особо отметил Сергея Антипова, заместителя главы российского Федерального агентства по атомной энергии (Росатома) — ведомства, пришедшего на смену Министерству по атомной энергии, в котором было принято хранить молчание.

Как и остальные европейские чиновники, беседовавшие с Bellona Web, Новак был осторожен в словах. Он сказал, что открытость данного процесса — свежее веяние, а Антипов – тот человек, который поддерживает это свежее веяние в новой структуре Росатома; однако полномочия самого Росатома до сих пор не определены с полной чёткостью, а ведь именно на них, несомненно, будет держаться самая возможность реализации мастер-плана. Как заметил один из чиновников, «российская сторона может так же легко позакрывать все, что сейчас открыто, так что надеемся, что ситуация не изменится. Сейчас россияне настроены на сотрудничество, что облегчает нашу работу».

По словам Новака, «при разработке мастер-плана нам удалось избежать обид и келейности — в конце концов, программа [ядерной утилизации] не может быть для узкого круга».

Согласно документам, которыми располагает Bellona Web, общественные консультации проводятся британско-канадской консалтинговой фирмой NNC и разделены на пять этапов. В документе, подготовленном NNC для ЕБРР и озаглавленном «План общественных слушаний по стратегической экологической оценке — Экологический проект «Северного измерения», оговорено, что этапы консультаций будут проходить по следующему графику:

• Предварительный этап (в настоящее время завершен)
  

  
  

• Обзорный этап, цель которого — официально вовлечь заинтересованные стороны в проектирование стратегической экологической оценки: заинтересованным сторонам рассылался для комментирования проект ее целей и задач, а также план общественных слушаний (этап завершен в декабре 2004 г.)
  

  
  

• Уведомительный этап, в ходе которого все, кто желает оставить свои комментарии к проекту — например, общественные организации, группы активистов и другие заинтересованные организации — получат информацию о том, какие проекты будут осуществляться и как можно будет участвовать в их обсуждении (этап завершается в марте 2005 г.)
  

  
  

• Слушания по стратегической экологической оценке (март — июнь 2005 г.)
  

  
  

• Анализ поступивших комментариев и подготовка отчета для Ассамблеи доноров (завершение этапа: май — июль 2005 г.)
  

Ранее Антипов дал интервью новостному сайту Nuclear.ru, поддерживаемому Росатомом. В этом интервью он также выразил удовлетворение по поводу одобрения разработанного в России мастер-плана донорами NDEP на встрече в Лондоне 6 декабря. По словам многих присутствовавших на встрече, план получил полнейшую поддержку.

«Ассамблея доноров рассмотрела и утвердила мастер-план. И это есть самый главный для нас результат. Потому что теперь больше нет препятствий со стороны Фонда [NDEP] для расходования средств в этом [российском] направлении», — сказал Антипов.

Он сообщил также, что российская сторона выделила восемь приоритетных проектов и что работы начнутся, как только будет сформирована координационная структура в рамках NDEP — то есть когда будет утвержден второй этап мастер-плана. Сейчас конкретного срока для завершения второго этапа мастер-плана не назначено, но, по словам Антипова и Саркисова, разработка проекта продвинулась уже достаточно далеко.

Восемь проектов, названных Антиповым, будут касаться совершенствования физической защиты на ядерных объектах северо-запада России, комплексного инженерно-радиационного обследования в Гремихе и в губе Андреева — эти две площадки для хранения радиоактивных отходов ВМФ, расположенные на Кольском полуострове, пользуются печальной известностью из-за радиоактивного загрязнения, — а также организации радиационного мониторинга на местах, где будут вестись работы по утилизации.

В своем интервью сайту Nuclear.ru Антипов допустил некоторую неточность: сообщив, что общественные консультации были проведены и Ассамблея доноров получила их результаты, он добавил, что «основной результат консультаций — в том, что в целом принципиальных возражений по подходам, которые изложены в мастер-плане, нет ни у кого, включая такие известные экологические движения, как Беллона и Гринпис».

—>
«Беллона» действительно одобрила идею разработки мастер-плана, но в ходе идущего в настоящее время уведомительного этапа общественных консультаций NNC к ней пока не обращались.

Впрочем, Новак, присутствовавший на заседании Ассамблеи доноров 6 декабря, пояснил, что Антипов имел в виду предыдущий, «обзорный» этап общественных консультаций. Это толкование слов Антипова поддержали и другие европейские официальные лица, присутствовавшие на заседании.

Несколько попыток связаться с самим Антиповым, чтобы запросить у него дополнительные комментарии, оказались тщетными.

И Антипов, и Новак в своих интервью независимо друг от друга подчеркивали, что речь идет только о завершении первого этапа мастер-плана. Второй этап, по словам Саркисова, Новака, Антипова и других, будет сосредоточен на составлении графиков работ, разработке конкретных проектов, а также на организации работ — с тем чтобы избежать конфликтов и узких мест.

Новак добавил, что при разработке второго этапа следует также стремиться к достижению договоренности между странами-донорами о создании менеджерской команды для программы; по представлениям Новака, такая команда должна создаваться на основе группы экспертов Росатома, а ЕБРР будет выполнять консультативные функции. Такой подход, по-видимому, отражает представления Антипова о том, как следует разрабатывать второй этап мастер-плана — в части определения программы действий.

Приоритеты: губа Андреева

Среди объектов высшего приоритета, заметил Новак, с большой вероятностью окажется губа Андреева, расположенная в 55 км от российско-норвежской границы. В 1982 году в одном из бассейновых хранилищ на этом объекте произошла авария, в результате которой вытекло около 3 тысяч кубометров радиоактивной охлаждающей воды.

Топливо, хранившееся в этом бассейне — расположенном в печально известном здании №5 в губе Андреева, — переместили в сухое хранилище и разместили в трех бетонных резервуарах, в настоящее время заполненных на сто процентов. Но многие из 21 640 отработанных ядерно-топливных сборок, хранящихся в губе Андреева и содержащих общим числом 35 тонн топливного материала суммарной радиоактивностью 26.8 млн. кюри, повреждены, так что их стало гораздо труднее извлечь из цилиндров-держателей, чтобы переместить в более подходящие хранилища.

Российские власти неоднократно срывали попытки разобраться с экологической угрозой в губе Андреева, запрещая потенциальным спонсорам доступ на объект и храня в глубоком секрете всю информацию о нем. Такое поведение только сгущало атмосферу секретности вокруг российской ядерной индустрии; многим странам отношение Кремля к разрушающейся ядерной структуре представлялось ни чем иным, как шпиономанией и паранойей.

Однако, по оценкам Новака, представления российской стороны о характере и степени потенциальной угрозы — по крайней мере в случае с губой Андреева — ненамного чётче, чем у других стран, выражающих желание помочь.

«Я считаю, что россияне просто недостаточно знают о губе Андреева: сколько там хранится топлива и в каком оно состоянии, — заявил Новак. — У них просто нет информации».