News

Этносы гибнут за металл

Опубликовано: 27/10/2004

Автор: Аркадий Охлопков

Аркадий Афанасьевич Охлопков наверное без преувеличения может быть назван совестью эвенков Приамурья. Человек не от мира сего, но слова идут от сердца и тем они дороже. Шестидесятидвухлетний оленевод, охотник, не имея образования, всю жизнь отстаивает права своего народа. При этом положение аборигенов в соседних субъектах гораздо лучше. Так, к примеру, администрацией Иркутской области было издано распоряжение «О предоставлении территории Хандинской эвенкийской общине в долгосрочное пользование». Этот документ закрепляет право эвенков на 299 067 га тайги. Теперь эвенки из Казачинско-Ленского района считаются полноправными хозяевами своих земель и могут требовать полной компенсации ущерба от разного рода промышленников. Амурским эвенкам, судя по материалу «Этносы гибнут за металл», повезло меньше.
Альберт Калашников

Когда гибнет редкое животное или даже цветок, это считается трагедией для всего разумного человечества.

В России, по официальным данным, за последнее столетие исчезло как этнос девять народностей и на грани еще семь. В Амурской области аборигенное население — эвенки, имеют устойчивую тенденцию к сокращению: за последнее десятилетие оно уменьшилось на 13% с 1486 до 1288 человек. Цифры говорят сами за себя. Динамичный необратимый процесс исчезновения этноса продолжается.

Главные причины — вытеснение коренных малочисленных народов Севера (КМНС) с исконной среды обитания, деградация дикой природы в результате варварской промышленности золотодобывающих организаций, наряду с вырубкой лесов для продажи за рубеж. «С первым срубленным деревом начинается цивилизация и с последним она кончается», — так сказал Паустовский. Вот мы и переживаем вторую стадию.

Всеобщая декларация прав человека Генеральной Ассамблеи ООН включает сохранение и развитие этнических групп и культурных признаков и самобытности, защиту от геноцида и этноцида, права коренных народов на землю и природные ресурсы. При угрозе исчезновения КМНС, государство обязано принять действительные меры по их выживанию. Это же самое утверждает Конституция РФ. Однако на сегодняшний день в Амурской области не предпринимается никаких мер по защите прав и свобод КМНС. Все принятые законы являются только декларациями. Отсюда и отсутствие доверия к органам исполнительной и законодательной власти всех уровней и самое страшное — неверие в собственные силы и, наконец, равнодушие.

Именно это обязательство, как я понимаю, побуждает некоторых моих соплеменников стать старателями во имя призрачного благополучия, помогая этим самым уничтожать свою Мать тайгу, превращая ее в безжизненно лунный ландшафт. А ведь по нашим древним самобытным традициям загубить даже былинку считалось преступлением.

–> Во всех СМИ громогласно объявляют, что «8,5 тыс. драгметалла добыто на начало сентября, на 826 кг больше, чем в прошлом году. За 6 месяцев прошлого года его добыло 3578 кг, что на 1359 кг больше по сравнению с аналогичным периодом 2002 г.» Тут следует читать между строк: а сколько для этого нужно перелопатить земли, то есть уничтожить среду нашей жизни, а, следовательно, нас. Это, видно, уже запланированные издержки производства. Если уж нельзя запретить, то хотя бы проконтролировать деятельность всех этих зарвавшихся стервятников, слетевшихся на золото, лесных спекулянтов, браконьеров, что заполнили всю тайгу, вытеснив нас с охотугодий.

На состоявшемся в январе 1989 года в Женеве семинаре ООН группа правительственных экспертов-представителей коренных народов, рассмотрела вопрос о воздействии расизма и расовой дискриминации на социальные и экономические отношения между коренными народами и Государством. В числе выводов и рекомендаций семинара есть и следующие: «Коренные народы были и по-прежнему остаются жертвами расизма и расовой дискриминации, отношения между государствами и коренными народами должны основываться на свободном согласии и сотрудничестве, а не на простых консультациях и участии, что следует признать коренные народы в качестве полноправных субъектов международного права с присущим им коллективными правами».

Земли КМНС, как и сами народы, никогда в состав России не входили. И Россия до сего дня не имеет права вести какие-либо промышленные разработки, не связанные с традиционным землепользованием, без особого на то разрешения, данного свободно избранными представителями из числа аборигенного населения и на основе полной информации. И если Россия сама себя таким правом наделила, то необходимо справедливое выделение доли от прибыли коренным народам, полученной от эксплуатации природных ресурсов.

Думаю, что все предельно ясно: для выживания необходима борьба, ибо как доказала история, выживает лишь тот народ, который борется за свою независимость и свободу. И обратное: погибает тот, кто безропотно идет на заклание. Как в нашем случае, перед нами поставили дилемму: либо бороться, чтобы выжить, либо тихо умереть и тем самым пополнить список исчезнувших этносов. Третьего не дано.

В районной газете «Селемджинский вестник» как-то была опубликована статья «Север нужен области» где шла речь о диалоге губернатора области Л.В.Короткова с руководством администрации района. Самая актуальная тема диалога — добыча золота. Интересы коренного населения при этом диалоге совершенно не учитывались, как будто бы этого населения нет, а ведь земли испокон веков принадлежат нам — эвенкам, и государство, отдавая наши земли на уничтожение, молча приобщается к уничтожению целого этноса. Это целенаправленная политика геноцида и мы обвиняем в этом государство и президента Путина!

За много лет борьбы за права моего народа на правовом поле РФ, я пришел к твердому убеждению, что вся моя деятельность на этом поприще — это война с ветряными мельницами. И поэтому теперь, ориентируясь на закон Амурской области «О гарантиях прав КМНС», мы, коренные народы региона, в частности, семейно-родовая община «Эвенкил», в согласии с нашим уставом, в целях выживания народа и сохранения этноса, берем на себя право приступить к оппозиционному движению протеста путем силового давления — для приостановки работ всех золотодобывающих организаций нашего региона до исполнения наших требований. Во избежание нежелательных эксцессов, мы будем предварительно информировать организации через соответствующие администрации, при игнорировании наших требований — выводить из строя механизмы. Насилия же над людьми мы не приемлем.

Через средства массовой информации мы видим, как населением блокируются железные дороги,— а то и льется кровь — за гораздо меньшее. А мы как овцы молчим и поэтому гибнем. Когда я задал губернатору во время его встречи с жителями Улгэна (состоялась в ходе его последней поездки по северным районам) вопрос, перестанем ли мы когда-нибудь гибнуть, в зале раздался смех, как будто я рассказал анекдот. Это говорит о том, что до людей не доходит, что это наша трагедия, что это происходит с нами.

8215fcbc6fa3e10ededeb5d6836862cb.jpeg

Как-то в Госдуме обсуждался вопрос по проблемам КМНС. Мол, стали вымирать ввиду уничтожения среды обитания из-за варварской добычи золота для пополнения золотого запаса страны. Поступило предложение: в места проживания аборигенов завезти спирт как можно более низкого качества и в порядке благотворительной помощи раздавать желающим. В ближайший год проблема будет решена полностью. Было бы смешно, если б не было так грустно. Этот факт имел место во время самого первого заседания Госдумы. Депутаты тоже посмеялись и решили, что анекдот в тему. Наши спекулянты довольно успешно реализуют упомянутый спирт, правда, к счастью за довольно высокую стоимость, что нас и спасает. А то ведь действительно проблема давно была бы решена, и мы бы пополнили список исчезнувших этносов.

Мы, конечно, умираем, но не так быстро, как хотелось бы власть имущим, и по-прежнему представляем проблему. Вот за этот неполный месяц мы уже похоронили троих. Один из них ребенок. Утонула в котловане, оставшемся после работы драги. Тонут даже олени. По осыпающимся почти отвесным стенкам котлована выбраться можно только чудом. Они ведь не засыпаются и не рекультивируются, и все уже к этому привыкли. Нас уже молча умирать приучили. Только я один, видимо, не хочу молча умирать. Я решил, если у меня ничего не выйдет, как самый крайний аргумент, я предам себя самосожжению прямо у памятника Ленину, напротив здания областной администрации. Обольюсь бензином, и да здравствует свобода!

Очень надеюсь, что до этого не дойдет, хотя если верить статистике смертности среди нас, то выходит, что я живу лишнего добрый десяток лет. Умирать не страшно, страшно только при мысли, что мой народ по большому счету переживет меня ненадолго.

Мы правы, но вот победим ли, это покажет время. Перефразируя известную крылатую фразу, мы говорим: «тогда уж лучше умереть сразу, чем постепенно».

6131f652d8fb50a96556266819110722.jpeg

От редакции: Саботаж анти-экологической деятельности может иметь разные формы. В западном зеленом движении понятие «экозащита» предполагает действия гражданского неповиновения, направленные на то, чтобы затруднить анти-экологическую деятельность и сделать её экономически невыгодной. «Экозащита» — это, например, когда защитники природы залезают на деревья и сидят на их ветвях, препятствуя вырубке этих деревьев. Это и многочисленные случаи, когда зеленые приковывают себя к нефтяным платформам или создают живую стену, для того чтобы не дать проехать, например, строительной технике. Но есть и другие виды «экозащиты», например, «разводной ключ» (monkey wrench). В 1975 году американский писатель и защитник природы американского запада Эдвард Эбби (Edward Abbey, 1927–89) опубликовал печальную повесть Monkey Wrench Gang («Шайка с разводным ключом»). Именно благодаря этой книге, термин «разводной ключ» стал использоваться для обозначения саботажа, направленного против антиэкологической деятельности, когда органы власти оказываются неспособны защитить права людей и природы. Действующие лица книги Эдварда Эбби ломают бульдозеры и выводят из строя дороги, ограничивая бесконтрольную экспансию человека, но при этом не обращают насилия против самих людей.

Редакция «Экологии и права» искренне надеется, что амурским эвенкам никогда не понадобится изучать опыт героев Эбби. Тем более, что российские законы всё-таки провозглашают приоритетное право коренных народов на природные ресурсы в местах их традиционного проживания. Нужно только, чтобы эти законы работали.