Сразу после проведенной, как сообщается, в скором темпе пресс-конференции, последовавшей за встречей с президентом Владимиром Путиным, Румянцев и глава Международного Агентства по Атомной Энергии (МАГАТЭ) Мохамед Эль-Барадеи были буквально атакованы вопросами журналистов, пытавшихся получить хотя бы косвенное подтверждение тому, что Россию готовят на роль кладбища для тысяч тонн отработавшего ядерного топлива со всего мира.
Окруженный журналистами, Румянцев сказал только, что в проекте захоронения в России мирового ОЯТ не видит никаких минусов, добавив: «Так же, как во Франции, и Великобритании, и Германии» и других странах, которые «умеют обращаться с облученным топливом и имеют законодательную базу». «В России такая база есть», – сказал Румянцев, согласно репортажу «Независимой газеты».
Румянцев отказался отвечать на вопросы о стоимости строительства такого объекта и о том, насколько выгодным для бюджета России может оказаться хранение в российской земле мирового ОЯТ. Ранее, впрочем, Министерство атомной энергии (Минатом), предшественник нынешнего Федерального агентства по атомной энергии, получившего в августе сокращенное название «Росатом», обещало, что Россия может заработать 20 миллиардов долларов за 10 лет, предоставляя услуги хранения ОЯТ зарубежным странам.
Похоже, что в перспективе прибыль Москвы от такого проекта может оказаться даже больше. Судя по самой недавней статистике МАГАТЭ, Россию ожидает золотой дождь в виде тысяч тонн ОЯТ, скопившегося в мире за последние пятьдесят лет, — остается только построить могильник. По данным на 2002 год, в мире работал 441 ядерный реактор. Всего же с того времени, как ядерная энергия вошла в повсеместное обращение, из ядерных реакторов по всему миру было выгружено около 200 тысяч отработанного ядерного топлива, – и цифра эта вырастает на 10-12 тысяч ежегодно.
Румянцев проявил неожиданную сдержанность в обсуждении планов российского могильника, учитывая особенно те несколько важнейших заявлений, которые прозвучали на неделе, предшествовавшей встрече с Эль-Барадеи. Как раз тогда стало известно, что в России – единственной стране в мире, законодательство которой позволяет импорт ОЯТ, но не требует, чтобы страна-источник забирала обратно отходы, образующиеся после его переработки, — будет построен глубокозалегающий геологический могильник для захоронения ОЯТ.
В понедельник, 28 июня, Эль-Барадеи заявил, что МАГАТЭ намерено твердо поддерживать планы строительства в России первой в мире международной площадки для захоронения отработавшего топлива – как часть мировых усилий, нацеленных на то, чтобы не допустить попадания ядерных материалов в руки экстремистов. «Это очень хороший [проект] для нас. Я собираюсь продвигать его вперед, насколько смогу», – сказал Эль-Барадеи репортерам в понедельник после переговоров в Москве с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым.

«Если мы сумеем построить здесь, в России, высокотехнологичный могильник, это станет большим прорывом…», – сказал Эль-Барадеи. – «[Россия], конечно, с энтузиазмом относится к тому, что у нас теперь есть четкий план борьбы с возможными террористическими актами с применением ядерных материалов».
Эль-Барадеи подчеркнул, что российский могильник не станет единственным в мире.
«Но, по крайней мере, это будет первая площадка, готовая к тому, чтобы принять зарубежное отработанное топливо», – сказал Эль-Барадеи. Он добавил, что предстоит еще прояснить проблемы финансирования и другие вопросы.
Глава российского правительства Михаил Фрадков, выступив вместе с Эль-Барадеи на пресс-конференции в воскресенье, 27 июня, сообщил, что Москва полностью поддерживает предложение МАГАТЭ. «Россия – единственная страна в мире, чье законодательство позволяет [осуществить такой проект]», – сказал он.
Эль-Барадеи и Румянцев договорились провести в следующем году международную конференцию для того, чтобы сделать выбор в пользу одного из двух вариантов строительства могильника, сообщил Румянцев прессе. Глава Росатома не уточнил, однако, какие именно два варианта предложены и когда планируется провести эту конференцию.
Экологи критикуют план могильника

Предлагаемый проект вызвал тревогу у экологических организаций, – включая «Беллону», – которые выступают против ввоза импортированного отработанного ядерного топлива в страну, которая не может разместить на хранение надлежащим образом свои собственные, накопленные за годы использования ядерной энергии 10 тысяч тонн ОЯТ.
Экологи также подчеркивают, что подобный могильник даст возможность более благополучным в финансовом отношении государствам избавляться от своих ядерных проблем, просто перекладывая их на плечи России.
Настолько же тревожащей для экологов является тенденция Москвы игнорировать точку зрения общественности в ядерных вопросах. Строительство ядерного могильника в том масштабе, какой задуман в предлагаемом проекте, если он осуществится, скорее всего, будет реализовано без принятия во внимание мнения российского населения, что может только способствовать торможению и без того трудного процесса демократизации России.
«Конечно, они довольны тем, что за небольшие деньги могут отвезти в Россию и оставить на ее широких просторах свои ядерные отходы, увеличивая при этом радиоактивный риск для окружающей среды и для жизни людей», — сказал Александр Никитин, председатель Экологического Правового Центра (ЭПЦ) «Беллона», Санкт-Петербургского отделения «Беллоны».
«Я всегда считал, что это очень плохая идея, но теперь я обеспокоен даже больше, чем раньше, поскольку сейчас она обсуждается на столь высоком уровне», – сказал он.
Директор по международным программам «Беллоны», физик Нильс Бемер прокомментировал так: «Инвестиции в строительство такого могильника потенциальных клиентов, – если эти деньги не исчезнут тут же на каком-нибудь секретном банковском счету в Швейцарии, – будут использованы для укрепления позиций той ядерной структуры, которая пришла на смену Минатому».
По словам Бемера, проект международного ядерного могильника в России приведет к увеличению политических и ядерных проблем в стране, добавив, что «участие МАГАТЭ в этом проекте наносит сильный удар по растущему демократическому движению в России и способно подорвать его развитие: российское население сказало в свое время очень четкое «нет» любым международным могильникам на территории страны».
Свою категорическую позицию по вопросу ввоза ОЯТ высказал и Сергей Митрохин, бывший депутат российской Государственной Думы от партии «Яблоко», – для которой экология является одной из основных политических линий, – в комментарии на «Эхо-ТВ». (Этот спутниковый телеканал, созданный в 2002 году опальным олигархом Владимиром Гусинским, начал подниматься «благодаря» закрытию последнего не контролируемого государством российского телеканала ТВС в 2003 году, усилиями работавших на ТВС журналистов. Он имеет только зарубежную лицензию и доступен пока что только русскоязычной аудитории в США и Израиле.)

«В мире нет ни одного правительства, которое принимает на захоронение импортированные ядерные отходы», – сказал в эфире «Эхо-ТВ» Митрохин.
«Есть только две страны – Англия и Франция, – которые импортируют отработанное ядерное топливо для переработки, но законодательство этих стран содержит строгий запрет на захоронение отходов, образующихся в результате переработки, и строгие требования, чтобы все эти отходы отсылались обратно вместе с переработанным продуктом», – сказал он.
Законодательство

В 2001 году Государственная Дума Российской Федерации приняла пакет из трех законов, который изменил российское законодательство, действовавшее на тот момент, разрешив импорт отработанного ядерного топлива в страну. Этот пакет вызвал неоднозначную реакцию и немало споров. Но несмотря на то, что 90 процентов российского населения было настроено категорически против планов импорта, новое законодательство было «пробито» в Думе бывшим министром атомной энергии Евгением Адамовым. Позже многие думские депутаты признались, что их голоса в пользу новых законов были попросту куплены.
На тот момент основным «заманчивым» элементом нового законодательства было обещание Минатома привлечь зарубежных клиентов идеей временного хранения и переработки отработанного ядерного топлива и возвращения продукта переработки в страну-источник ОЯТ. Но за три года, прошедшие со времени принятия законов, этот план, по техническим и политическим причинам, «съежился» до всего лишь долговременного хранения.
Ограниченные технические возможности России не позволяют перерабатывать иное топливо кроме как ОЯТ, выгруженное из реакторов советского образца ВВЭР-440, на предприятии РТ-1 уральского Химического комбината «Маяк». Инфраструктура для переработки российского топлива другого типа – из реакторов ВВЭР-1000 – будет, по словам Росатома, готова лет через 30, когда появятся деньги для строительства комплекса по переработке ОЯТ на территории сибирского предприятия РТ-2 в Железногорске. Политические препятствия к получению сказочных прибылей от импорта зарубежного отработанного ядерного топлива проявились в том факте, что Соединенные Штаты контролируют от 70 до 90 процентов мирового ОЯТ. По крайней мере, до недавнего времени, США категорически отказывались дать разрешение на ввоз любого количества этого ОЯТ в Россию, пока Москва продолжает ядерное сотрудничество с Ираном, где российские специалисты строят атомные реакторы. В результате, количество клиентов, привлеченных Москвой, оказалось минимальным – это страны с серьезными финансовыми трудностями, участники бывшего социалистического восточно-европейского блока, которые могут позволить себе переработку ОЯТ только по очень сниженным ценам.
Однако позиция США начала меняться. В начале 2003 года США предложили снять некоторые ограничения на потенциальный бизнес России с теми странами, которые могут предложить России контролируемое Америкой ОЯТ. Цель этого предложения была убедить Россию оставить ядерное сотрудничество с Ираном. И буквально недавно, за неделю до визита Эль-Барадеи в Россию, идея строительства международного могильника для отработанного ядерного топлива в России получила широкую поддержку на организованной Центром Карнеги «За международный мир» конференции в Вашингтоне, в ходе экспертных обсуждений с участием высокопоставленных чиновников из Государственного департамента США, представителей МАГАТЭ и специалистов из различных аналитических центров, которые занимаются разработкой в общих чертах проекта такого могильника. Одним из таких центров является “Скаукрофт Групп” (Scowcroft Group).
Согласно представителю Scowcroft Group Даниелу Понеману, принявшему участие в вашингтонской конференции, наступило время, когда нужно «взглянуть поверх политических разногласий и серьезно приступить к проекту строительства международного могильника в России, как можно раньше».
Бемер выразил категорическое несогласие с этим.
«Россия на данный момент – возможно, та самая единственная страна в мире, где существуют наименее благоприятные условия для строительства международного могильника, – сказал он.
«Во-первых, за себя говорят сами факты обращения России со своими собственными отходами и ОЯТ. Во-вторых, Россия не обладает развитой демократической системой и механизмами контроля, необходимыми для того, чтобы сформировать основу для функционирования могильника, который отвечал бы международным требованиям. Россия также не сможет предоставить необходимую [финансовую] прозрачность, чтобы гарантировать, что деньги, которые будут заплачены за топливо, окажутся там, где нужно».

Куда отправят ОЯТ?

В настоящее время большинство вовлеченных в обсуждение проекта склоняются к тому, что могильник будет располагаться где-то рядом с Железногорском, сказал в недавнем интервью «Беллоне Веб» Александр Агапов, директор росатомовского Департамента по безопасности, экологии и чрезвычайным ситуациям.
«Сейчас наиболее приспособленным к строительству могильника местом является территория в Красноярском крае, – сказал Агапов, имея, предположительно, в виду близость планируемого объекта к Красноярскому горно-химическому комбинату (ГХК), расположенному, как и РТ-2, в закрытом городе Железногорске. Красноярский ГХК – это огромный подземный комплекс, в котором когда-то размещалось производство ядерного оружия. Многие из тех, кто выступает за проект могильника в России, указывают на тот факт, что этот объект уже обладает большей частью необходимой для проекта инфраструктуры.
«Красноярский ГХК – это уникальное предприятие с огромным опытом. Мы не ожидаем никаких помех в работе, так как предполагается, что мы будем использовать современное оборудование», — поделился Агапов. – «Надеюсь, что работа в Красноярском крае начнется уже в течение ближайших нескольких лет: осуществление этого проекта позволит надежно изолировать отходы на миллионы лет вперед».
Однако один источник «Беллоны Веб», осведомленный о подробностях проекта, сказал, что чиновникам потребуются годы, прежде чем проект достигнет этапа собственно строительства. «Проект все еще, в принципе, находится на стадии разработки. Пройдут годы, больше чем пять лет, прежде чем он будет готов», – сказал этот источник.
Отработанное ядерное топливо, как правило, хранится в воде в бассейнах выдержки на период до четырех десятков лет для того, чтобы снизить радиоактивность и выделение тепловой энергии в ОЯТ до приемлемого уровня. Теперь большинство стран планируют изолировать выдержанное топливо в контейнерах и отправить на подземное захоронение.
«Готовность [российского правительства] и руководства МАГАТЭ продать территорию России в качестве международного могильника не вызывает удивления», – сказал, согласно цитате, появившейся на вебсайте телеканала «Эхо-ТВ», Владимир Чупров, координатор группы энергетики отделения «Гринпис» в Москве. – «То, что вызывает у нас серьезное беспокойство, – это вероятность, что в России, где не осталось никаких государственных структур по охране окружающей среды, эти планы могут действительно осуществиться».